Из подъезда я вышла уставшей, выпотрошенной эмоционально, а еще изрядно захмелевшей. Дурные мысли о невесте практически выветрились из головы следом за внутренним равновесием.
Не мое дело — лезть в чужие отношения. Со своими бы разобраться.
Приготовление глинтвейна всколыхнула целую череду приятных — и не очень — воспоминаний из прошлого. Как готовили с Назаром, как он уговаривал меня попробовать тот или иной рецепт блюда. Хорошее было время, немного жаль, что закончилось так грустно. И точку не поставили, и вроде бы воскрешать больше нечего.
С оленем готовка превратилась в настоящий фарс: Рудольф всячески отлынивал от любой работы на кухне. Неумело и криво резал апельсин на кругляшки, при этом половину отправил в рот. Ныл, когда заставляли следить за глинтвейном, театрально страдал на публику из-за ушедших в кастрюлю четырёхстах тысячах рублей.
Мне тоже стало жалко, но жертвы в нашей работе — вещь необходимая. Иногда.
— Могу подвезти, — прозвучало по-прежнему дерзко, однако слышалась в голосе Рудольфа усталость.
Да и внешне нетрудно догадаться. Морозов постоянно тер глаза во время разговоров на кухне, зевал в кулак и дважды задремал над дымящейся кружкой.
— Нет, спасибо. Обойдусь.
Сейчас бы я не рискнула сесть к нему в машину, хоть очень хотелось воспользоваться щедрым предложением. Заказывать такси в час пик равно долгому ожиданию на лавочке. И это при стремительно падающей температуре в приложении погоды, с которым я сверилась до выхода из квартиры Ивана Петровича.
— Метро не лучший способ проезда, — заметил Рудольф и зарылся носом в шарф.
— Машина тоже, пробки никто не отменял, — пожала я плечами. — Час трястись в вагоне, обнимаясь с первым встречным, или терпеть твои глупые шутки с риском застрять на дороге…
Я стрельнула в Рудольфа взглядом, но ответа не последовало. Попинав лед копытцем в ботинке, он негромко фыркнул.
— Ну, как хочешь, — махнул Морозов на прощение. — Только учти, что в метро приличные мужики встречаются раз через десять.
Моему возмущению не было предела.
Мало того что нахамил. Он еще выпятил эго впереди планеты, даже уговаривал для приличия! Олень! И это я про невесту не вспомнила, хотя на языке вертелся вопрос. Неприличный. Из тех, что не задают мужчинам и женщинам через сутки после знакомства.
Немного подумав, я отбросила подальше всякую скромность и тактичность. Раз предлагает подвезти, пусть несет меня олень по моему хотению. В гостиницу.
— Ладно, уговорил, — с независимым видом я прошла мимо Рудольфа, открывшего рот.
Я встала у красной машины, любовно провела по капоту, наслаждаясь мускулистым дизайном. Потом наклонилась и внимательно вгляделась в значок. Крылья с кругом в центре подсказали марку. Люксовый автомобиль очень подходил Рудольфу; заодно убедил меня в ширине его кошелька.
— Мажор, да? Или миллиардер, решающий за даму все ее проблемы? — поддела я с коварной улыбкой на губах.
— На Мальдивы не повезу, — очнулся Морозов. В руке игриво мелькнул пульт, а следом задорно отозвался четырехколесный друг.
— Почему? — я притворно надула щеки.
Салон оказался настоящим примером роскоши. Один только аромат кожи в сочетании со сталью, стеклом и деревом стоил того. Настоящее искусство, где технологии двадцать первого века сочетались с неизменной классикой. Ладонь коснулась приборной панели, что простиралась до двери и создавала эффект кольца.
