– Здасьте, Мария Осиповна! Доброе утро!
Это мои. Пятиклассники. Узнаю их по доверчивым, ещё не повзрослевшим голосам, по открытой радости новому дню, звучащей в обычных словах приветствия. Киваю, улыбаюсь, уворачиваюсь от внезапно бросившегося наперерез мне мальчишки. Улей проснулся. Пчёлы гудят.
Добираюсь наконец до учительской, по дороге раз десять ответив на «здравствуйте». Двери в царство учителей открыты, нет смысла их сейчас плотно затворять: то и дело кто-то заходит, выходит, заглядывает, зовёт классного руководителя, требует немедленно найти журнал, жалуется на обидчика, спрятавшего портфель в мужском туалете.
Учительская – небольшой кабинет с рядами столов вдоль глухой стены и под окнами. С третьей стороны – шкаф для верхней одежды и стеллаж с классными журналами, синими, пухлыми, величавыми. В четвёртой стене дверь и зеркало, но дверью здесь пользуются гораздо чаще, чем зеркалом, хоть большинство педагогов – женщины и можно было бы предположить в них естественное желание проверить, всё ли в порядке с лицом, причёской, одеждой. Но поток дня порой так стремителен и плотен, что нет времени взглянуть на себя со стороны: пробегаешь мимо отражения и ловишь лишь какой-то промельк в глубине зеркала. То ли есть ты, то ли нет.
Вокруг стола столпотворение.
– Талончики на питание! Не забудьте! – призывает всех одна из учителей, и, улучив момент, я тоже просачиваюсь к парте и в разбросанных на ней листочках пытаюсь отыскать те, на которых напечатаны фамилии учеников моего класса. «Петров И., 5 “Б”» Вот, первый выловила, осталось ещё девять.
Эта ежеутренняя рыбалка уже стала привычной. Пришёл в школу – найди талончики. Обыкновенные прямоугольные листочки с напечатанными фамилиями учеников, которым положено льготное питание. Бумажки надо собрать и раздать ученикам, чтобы дети могли бесплатно получить обед. Завтра талончики вернутся из столовой в учительскую, и начнётся новая рыбалка.
Отыскиваю всего девять талонов, но десятого так и не нахожу. Куда делся Валин билет? Проверяю ещё раз остальные бумажки, которые так и тают под ловкими руками учителей, но нужного листа не обнаруживаю.
В учительскую уже заглядывают ученики, ждут своих карточек. Выглядит это так, будто дети сидят друг на друге верхом, как бременские музыканты, в желании как можно лучше рассмотреть происходящее в кабинете. Выхожу в коридор, созываю ребят, раздаю талоны. Может быть, Валя сегодня не пришла? Нет, вот она стоит и смотрит на меня в терпеливом ожидании.
– Валюш, прости, твоей карточки почему-то нет, затерялась, наверное. Я сделаю новую после уроков, а сегодня сама провожу тебя на обед, хорошо? Главное, зайди ко мне в начале большой перемены, чтобы мы не потеряли друг друга в суматохе.
Валя убегает вместе с другими детьми. Мысленно делаю пометку в блокноте, чтобы не забыть: отвести Валю на обед, сделать дубликат талона на питание.
Перед кабинетом уже жужжат ребята из 5-го «А». Серёжа Мухин восседает на подоконнике, но при виде меня тут же спрыгивает вниз. Открываю замок, радуясь лёгкости, с которой поворачивается ключ, и все влетают внутрь. Разбегаются по местам, гремят стульями, болтают без умолку. На партах тут же громоздятся учебники, тетради, пеналы, кто-то и кукол притащил, а мальчики за последней партой сдвигают головы над телефонной игрой и с упоением ныряют в неё, только макушки видны над поверхностью цифрового омута.
