«O Господи, Щедрый и Терпеливый!
Пощади меня от позорного столба (свободы) выбора!»
Одностороннее притяжение на Прямом пути —
лучше, чем два пути колебаний, о Щедрый!
205 Хотя на этих двух путях единственной целью являешься Ты,
но впрямь агонией души становится такая двойственность.
Хотя на этих двух путях лишь Ты являешься местом назначения,
но никогда бой (разм) не станет похожим на пир (базм).
В Возвещении [= в Коране] послушай объяснение этому от Бога
в айате: «Они устрашились нести его»[28].
Такое колебание в сердце похоже на войну:
«Будет мне лучше так или эдак для состояния моего?»[29]
В колебаниях нападают друг на друга
страх (перед Богом) и надежда на лучшее в могуществе и ореоле.
Задушевные мольбы и поиск прибежища у Истинного от искушения (свободой) выбора и от искушения основаниями для (свободы) выбора. Ведь Небеса и Земли устрашились и убоялись (свободы) выбора и оснований для (свободы) выбора, тогда как человеческую природу обуяла жажда поиска (свободы) выбора и оснований для собственной (свободы) выбора
Так, если человек болен, то, чувствуя себя
ограниченным в (свободе) выбора, он хочет
здоровья – основания для (свободы) выбора,
чтобы увеличить (свободу) выбора, и он желает
иметь высокий пост, чтобы увеличить (свободу)
выбора.
Нисхождение кары Истинного на народы
прошлого было вызвано избытком (свободы)
выбора и основаниями для (свободы) выбора.
Никто никогда не видел обездоленного
Фир‘ауна[30].
210 Сначала меня этот прилив и отлив от Тебя достиг,
если бы не так, то спокойным было бы моё море, о Преславный.
Оттуда же, откуда Ты мне такое колебание дал?
Сделай [теперь] меня непоколебимым также из щедрости!
Ты испытываешь меня. Ох, на помощь!
О Ты, мужчины от Твоих испытаний [стали] как женщины.
До каких пор будут эти испытания? О Господи, перестань!
Один путь мне даруй, а десять путей не создавай!
Я – верблюд истощённый и с ранами на спине
от (свободы) выбора, похожего на вьючное седло по форме своей:
215 один вьюк порою станет с этой стороны тяжёл,
другой вьюк порою с той стороны провиснет.
Сбрось с меня этот груз неуравновешенный,
чтобы я увидел луг благочестивых!
[Затем], как Обитатели Пещеры, в Саду тчивости
я пастись начну – не бодрствуют они, но спят[31].
Я буду спать[, поворачиваясь] вправо или влево,
не вертясь, если только как мяч, безвольно,
опять же, следуя Твоему [приказу] повернуться к тем, кто справа,
или в сторону тех, кто слева, о Господин религии.
220 Сотни тысяч лет я пребывал в полёте [туда и обратно],
как пылинки в воздухе, безвольно.
Если я забываю то время и состояние, [бодрствуя,]
то вспоминаю о них во сне, перемещаясь [в духовный мир],
убегаю от четырёх гвоздей [этого мира с] четырьмя ветвями,
выпрыгивая на [просторное] пастбище души со своей [физической] лежанки[32].
Молоко тех дней прошедших своих
я вкушаю от сна-кормилицы, о Вечносущий.
Весь мир [людей] от (свободы) выбора и быти своей
сбегает в голове опьянённой [= бессознательной] своей.
225 Чтобы на миг от рассудительности освободиться,
они позорят вином и игрой на свирели себя.
Все знают, что это бытие – ловушка,
что произвольные мысли и память – ад.
Они бегут от самости к отсутствию самости
или в опьянении, или в каком-то занятии, о вставший на верный путь.
Душу из состояния небытия Ты вытаскиваешь,
потому что без руководства она оказалась в бессознательности.
Нельзя ни джиннам, ни людям
проникнуть сквозь тюрьму пространств времён
