К тому же, мои новые знакомцы-счастливцы никогда ничего не добивались тупым упорством, самоотвержением, адским трудом. По большому счету никогда не думали ни о завтрашнем дне, ни о хлебе насущном.
Казалось, существовали в каком-то особом измерении – вне реального времени с его завихрениями, кризисами и проблемами.
Таким образом каждый новый визит давал мне в руки новые нити, новую информацию к размышлению.
Теперь я ясно видел, что нахожусь внутри могущественной секретной организации – тайного братства счастливцев. Но это было совершенно особое братство. Скажем, в отличие от того, что было известно о масонах, здесь не существовало никаких обрядов или внешней помпы. Вообще никакой ритуальности. Никаких клятв, посвящений, заседаний, бдений, иерархии. Только сознание принадлежности к братству.
Скажу больше: с каждым новым визитом я видел, что веселое счастливое сияние, все гуще и независимее образовывалось-сгущалось вокруг меня самого. Нельзя было не обратить внимания, что жестокие проблемы, и в первую очередь материальные, стали стремительно отступать и рассеиваться. А доллары, валявшиеся под ногами, были в этом смысле лишь самым незначительным, хотя и забавным происшествием. Вероятно, это было неуклонным и последовательным исполнением всех желаний. Удача, счастье ощутимо становились управляемыми. Хотя формально, я не ощущал никаких таких конкретных рычагов управления. Однако я с полным на то основанием мог сделать вывод, что стремительно продвигаюсь в правильном направлении – непосредственно к центру счастья.
Впрочем, главный сюрприз ожидал меня впереди.
У меня составлялся длинный список будущих визитов. Этот удивительный список я составлял, естественно, не на бумаге, а просто в уме. И не прошло двух недель, как однажды в этом списке вспыхнуло новое имя – некая Елена Белозерова. (Она!)
Я ехал к ней, уже сознавая, что это, возможно, и есть конечная точка моего путешествия, но, конечно, и предполагать не мог, что это она, что я обнаружу ту, которая изумила меня тогда на вокзале с Канцеляровым, таким неожиданным образом.
Аркашка Цветков сообщил, что в одной приличной семье в их загородном бунгало намечается что-то вроде бала с фейерверком и прочим, соберется знакомая компания – доктор-целитель, стратегический инженер-конструктор, сексапильная помощница депутата, супруги-психоаналитики и еще толпа других достойных персонажей – и что для меня также удалось ухватить приглашение.
Мы отправились с ним на мероприятие, уже успев немного хлебнуть шампанского, взяли такси и всю дорогу распевали романсы. По этой причине я толком не рассмотрел, куда, собственно, мы движемся.
Мы вылезли у высоких, крепких ворот. За высокой кирпичной стеной раздавались веселые крики и музыка. Аркашка втянул меня в калиточку, и мы пошли через просторную лужайку, украшенную сверкающими надувными шарами и гирляндами, по мощеной дорожке – к пестрому шумному сборищу.
У меня подкосились колени, когда я увидел, что навстречу нам вышла она.
Господи, какое у нее было лицо, когда мы встретились с ней глазами!
– Вы что уже знакомы, дети мои? – расхохотался Аркашка, глядя на нас.
Должно быть, это был вполне рядовой бал. По крайней мере, я не запомнил ничего особенного. Только сумасшедшие пляски-скачки на лужайке, гуськом вокруг дома-палаццо и на ослепительно освещенной открытой веранде. Только ее смех, великолепные зубы и распахнутые глаза.
