«Больше ничего не нужно».
– Ты не голодный?
«Меня питает твоя магия».
– Это хорошо, – я улеглась, устроив птенчика рядом. – Отдыхай, набирайся сил. Утром всё обсудим.
«Да. Утром я смогу».
Так я и уснула в ожидании важного разговора.
Правда, состоялся он не сразу. Опять ранний поъём, судорожные сборы, поспешный завтрак – и вот, наконец, унылая демонстрация потянулась по тропе, уходящей куда-то вверх к неприступным скалам. Мы с Яшей по традиции шли впереди. Лиловик, так и не успевший полностью восстановить силы, сидел у меня на плече. Сначала дремал, но, когда солнце стало основательно припекать, встрепенулся и приступил к долгому мысленному рассказу об увиденном накануне.
Не могу сказать, что информация меня ободрила. Птица, преодолев большое расстояние, нашла довольно широкий проём в плотном строю скал. Туда вела узкая, но не заброшенная дорога. Пространство между двумя горами-стражами перевала поблёксивало магическими зарядами, но Лиловика они не остановили и не причинили ему явного вреда. Гароуд легко пролетел сквозь марево, после чего ему открылась впечатляющая картина. По ту сторону, начиная от верхней точки и дальше вдоль дороги, в разнообразных позах стояли каменные фигуры. Кто с занесённым топором, кто опираясь на вонзённый в землю меч, кто согнувшись то ли в поклоне, то ли в падении. По утверждению моего разведчика, статуи эти не вырубали из гранита или песчаника каменотёсы. Это были люди, которые окаменели сразу после того, как преодолели перевал.
– И как ты это можешь объяснить? – спросила я птенца.
«Все они молчат, спросить было некого».
– А стоит ли среди этих статуй парнишка?
«Я видел мальчика, трущего кулаком глаза. Судя по всему, прежде чем окаменеть, он горько плакал».
– Уф-ф-ф… Что-то не нравится мне всё это.
Я замедлила шаг и обернулась, поджидая конвойных.
Больше всё равно спрашивать не у кого, а продолжать путь, имея перспективу превратиться в прекрасную Афродиту или печальную Русалочку, у меня не было ни малейшего желания.
– Притомилась? – бодро прикрикнул рыжий, ещё не дойдя до нас с Яшкой. – Вон за тем утёсом хорошая площадка, там остановимся на перекус.
Я перекинула поводья через шею осла, ссадила ему на холку Лиловика и отправила их вперёд. Сама же дождалась мужчин и пошла с ними в ногу. Хит почувствовав неладное, сердито свёл брови к переносице и поинтересовался:
– Что-то хотела, детка?
– Объясните-ка мне, дорогие папаши, что за каменные фигуры стоят за перевалом?
Мужики переглянулись. Рыжий сделал глуповатое лицо и воскликнул:
– Какие ещё фигуры? Знать не знаем, видеть не видели.
– Не знаете, значит? – я остановилась и скрестила руки на груди. – Шагу не сделаю, пока не объясните мне, что там за скульптурная выставка образовалась!
Кум упорствовал в своём притворстве. Пожал плечами и самым невинным невинным тоном запел:
– С чего это ты взяла про какие-то скульптуры? Разве бывала в этих местах? Потом, если и стоят, мы ничего об этом не знаем.
– И про мальчика не знаете, которого в прошлый раз к дракону отправили?
Моё очередное заявление удивило охотников пуще прежних. Чувствуется, что про паренька точно никто не мог мне рассказать, даже Салема. Тогда как о существовании окаменевших альпинистов может и догадываются люди.
***
Я удостоилась двух мрачных взглядов. Даже Кум, который обычно выглядел несколько придурковато, посерьёзнел и очень глубоко вздохнул.
