Василько вылез из телеги и замер в изумлении. Воины казались великанами. Щиты с гербами прислонены к кольям, шеломы блестят на солнце как «кастрюли» – так подумал княжич, разглядывая остроконечные шлемы. Один дружинник в кольчуге-сороконожке, заметив мальчика, низко поклонился:
– Здравствуй, княжич! Добро пожаловать в ратную наш стан!
У реки поили коней – рыжих, вороных, пегих. На кольях сушилось снаряжение. Громогласный смех воинов то и дело прерывался звоном – то ли мечи точат, то ли подковы куют.
– Дядька, а почему у всех такие страшные рожи? – шепнул Василько слуге.
– Не страшные, а суровые, – поправил тот. – Воин должен врага пугать одним видом.
Мальчик кивнул, стараясь запомнить. Воин должен быть страшным… то есть суровым.
– Сын мой! – раздался знакомый голос.
Князь Константин шел навстречу в простом воинском кафтане, подпоясанном широким ремнем с медными бляхами. На поясе висел меч в кожаных ножнах. Лицо загорелое, в бороде появилась седина – видно, ратные дела старят быстро.
– Батюшка! – Василько бросился к отцу.
Константин подхватил сына, поднял на руки, потом поставил и положил тяжелую ладонь на плечо.
– Ну что, Василек, нравится наш стан?
– Очень! А можно я тоже буду воевать?
Князь засмеялся, но тут же стал серьезным. Повернул сына лицом к лагерю, указал рукой на дружинников:
– Вот, сыне. Видишь? Не злато и сребро – вот сила князя. Люди, верные люди.
Василько проследил взглядом за отцовской рукой. Воины занимались своими делами – кто оружие чистил, кто кольчугу чинил, кто просто отдыхал в тени.
– С ними – полон стол, – продолжал Константин негромко, но так, чтобы сын запомнил каждое слово. – Без них – и трон дубовый, как пень в лесу. Понимаешь?
Мальчик кивнул, хотя не до конца понимал. Но слова отца врезались в память крепко.
– А ну-ка, воин малый, меч возьмешь ли? – раздался веселый голос.
К ним подошел огромный дружинник с прозвищем Медведь – широкий в плечах, с лохматой бородой. В руках он держал настоящий боевой меч – длинный, тяжелый, с потертой кожаной рукоятью.
– Хочу! – не раздумывая ответил Василько.
– На, попробуй!
Медведь протянул оружие. Княжич схватился за рукоять обеими руками, попытался поднять – и тут же меч выскользнул, упал в траву с глухим стуком.
Дружинники, наблюдавшие за сценой, дружно захохотали. Но смех был добрый, без издевки.
– Ничего, ничего! – крикнул кто-то. – Пущай ныне тяжек – вырастешь, он сам тебя за пояс заскочит!
Другой воин подошел, помог поднять меч, потом достал из-за пояса обломок стрелы с выгравированным на древке символом – кружок с крестом внутри.
– Это тебе, княжич, на память. Моя первая стрела на войне – сам черниговского богатыря подстрелил!
– Правда? – глаза у Василька загорелись.
– Истинная правда! Хранить будешь?
– Буду! – торжественно пообещал мальчик, пряча подарок за пазуху.
Василько оглядел лагерь и заметил невдалеке низкую колоду – видно, дрова рубили. Идея пришла сразу. Он подбежал к колоде, вскарабкался на нее, встал во весь рост и поднял свой деревянный меч.
– Смотрите все! Я – князь Василько! – громко объявил он.
Дружинники обернулись, заулыбались. Мальчик попытался вспомнить, как машут мечами взрослые воины, и размашисто рубанул воздух. Почти упал, но удержался.
– Берегись, враг! – крикнул он и снова замахнулся.
Медведь, подыгрывая, схватился за бок и повалился на траву:
– Ай-ай, сражен в самое сердце! Пощады прошу, храбрый княжич!
