– Что это, сынок?
– Война, батюшка, – прошептал Василько. – Я слышал – вы с дядей Юрием воевать будете.
Константин тяжело вздохнул, погладил сына по голове:
– Зоркий ты у меня. Да, может статься война. Но ты не бойся – я тебя уберегу. А теперь вылезай. Совет окончен.
Помог выбраться из-под стола. Бояре уже расходились, лица хмурые. Дядя Юрий стоял у двери, смотрел на брата тяжелым взглядом. Увидел Василька, лицо смягчилось:
– Племянничек, расти большой. Может, ты нас помиришь, когда время придет.
И вышел, хлопнув дверью.
***
Зима того года выдалась суровой. В декабре ударили такие морозы, что птицы падали на лету. Но Василька это не пугало – любил он зиму, снег, санки.
Однажды вечером, когда метель начала стихать, княжич выскользнул из терема. Хотел во дворе снеговика слепить – днем нянька не пускала.
Вышел за ворота и вдруг увидел – в снежной круговерти мелькнул огонек. Не простой – голубоватый, дрожащий.
– Светлячок! – обрадовался Василько. – Зимой!
Побежал за огоньком. Тот удалялся, манил. Княжич бежал и бежал, проваливаясь в сугробы. Огонек вел его все дальше от дома.
Наконец остановился, оглянулся. Кругом – белая пустота. Ни терема, ни города не видно. Только снег и ветер.
– Мама! – крикнул Василько. – Нянька Домна!
Но крик унес ветер. Холод пробирался под шубейку. Страшно стало – заблудился, замерзнет.
И тут из метели вышел человек. Высокий, в медвежьем тулупе, темная борода в снегу.
– Что, княжич, светлячков зимних ловишь? – голос низкий, спокойный.
– Я… я заблудился…
– Знаю. Видел, как ты за морокой побежал. – Воин подхватил мальчика на руки. – Светлячков зимой не бывает, княжич. Это судьба тебя водит. Проверяет – каков будешь.
– А ты кто, дядька?
– Ратибор я. Служу отцу твоему. Только в дозоре был, вот и увидел, как ты удрал. Эх, непоседа…
Нес легко, будто Василько пушинка. Скоро показались огни города. У ворот стража всполошилась:
– Княжича нашли! Живой!
В тереме переполох. Мать плакала, отец хмурился. Василька отругали, напоили горячим сбитнем, уложили спать.
А Ратибор остался в памяти – сильный, спокойный, надежный. Первый защитник в первой беде.
***
На княжеском дворе собрались дети бояр и дружинников. Снег утоптали до твердости, место для игр расчистили. Сугробы по краям образовали естественный круг – словно арена для потех. Мальчишки валялись в снегу, швыряли ледышки, пинали смерзшиеся комья. Слуги стояли у порогов теремов, поглядывали – как бы чада не покалечились.
Пятилетний Василько стоял в стороне, у крыльца. Одет он был строже других – праздничная рубаха с поясом, за которым висел игрушечный ножик в кожаных ножнах. Волосы причесаны, шапка с горностаевой оторочкой. Княжич как княжич.
Смотрел он на играющих детей с любопытством, но держался сдержанно. «Мне не положено, – думал про себя. – Я княжич… а они смеются, кричат, как простые… А хочется…»
– Эй, княжич! – окликнул его рослый мальчишка лет семи. – Чего стоишь? Иди к нам!
Василько узнал его – Митька, сын боярина Творимирича. Широкоплечий для своих лет, лицо красное от мороза, валенки до колен, рукавицы болтаются на шнурке.
– Не положено, – буркнул Василько.
– Положено-не положено, – передразнил Митька, и другие мальчишки захихикали. – Боишься, что ли? Маменькин сынок?
Слова кольнули как иголкой. Василько почувствовал, как щеки запылали. Боится? Он? Князь?
– Не боюсь! – выпалил он громче, чем хотел.
– Тогда борись со мной, – предложил Митька, подходя ближе. – Кто кого повалит. По-честному.
