Читать онлайн Десса Равенстон - Последняя из ведьм

…опьяненные властью и страхом ее потерять, они готовы переступить черту, не подозревая, что триумф их будет мимолетным, а ветер перемен уже коснулся их спин.

В мире, сотканном из теней и тайн, где вампиры, оборотни и ведьмы веками хранили своё существование вдали от людских глаз, сгущалась межрасовая гроза. Хрупкое равновесие, поддерживаемое сотнями тысяч лет негласных договоров и осторожных компромиссов, теперь трещало под напором надвигающейся бури. Напряжение вибрировало в воздухе, ощущалось в каждом закоулке тёмных аллей и в помпезных залах древних поместий.

Когда вампирская раса, словно зловещий морок, разрослась, заслонив собой остальные народы, в их сердцах вскипела гордыня, отравившая их сознание верой в собственную исключительность.

Подчинение стало законом, а несогласие каралось смертью, тела мятежников превращались в зловещие знамена, предостерегающие остальных. Страх сковал волю существ, но искры непокорности все еще тлели под пеплом смирения.

Одна из ведьм, «свободная духом и непокорная сердцем Азазель», отказалась присягать на верность новому Лорду Эстаферу. Покинув родной кров, она предпочла изгнание, чтобы не навлечь беду на свой ковен. Но странствия ее были недолги, она привлекла внимание вампиров.

Дерзость ведьмы стала ударом по самолюбию Лорда, угрозой его безграничной власти. Сотня вампиров, словно стая голодных волков, обрушилась на изгнанницу. Но ведьма, подобно разъяренной тигрице, сражалась отчаянно и яростно, унося с собой жизни палачей, прежде чем ее голова, словно сорванный цветок, не покатилась по земле. Безжизненное тело, было выставлено на главной площади Эсворда, а затем предано огню.

Отчет о кровавой схватке заставил Лорда Эстофера задуматься. «Ведьмы – не просто пыль под ногами, а спящий вулкан, готовый взорваться в любой момент».

Страх перед восстанием ведьм, перед неминуемым концом вампирской власти, терзал его душу. Даже видя их склоненные головы и слыша клятвы верности, вампир не мог избавиться от ощущения, что ходит по лезвию ножа. «Я должен сохранить свою власть!» – эта мысль, подобно навязчивой мелодии, звучала в его голове.

Собрав совет, лорд Эстофер, чье лицо омрачали тени предчувствий, поделился своими опасениями. Клан, словно ведомый единым змеиным разумом, поддержал его леденящее душу решение: «Искоренить их всех, пока в их сердцах не зародилось зерно мятежа!» Луна сменила лик свой трижды, пока в мучительных совещаниях ковался зловещий план.

На рассвете следующего дня, десница Эстофера, облаченный во все величие своей должности, в сопровождении блестящей свиты, возвысился над площадью и провозгласил громогласно:

– В сумерках грядущей недели, да грянет пир, где будут коваться судьбы народа! Во главе первых приглашенных – вождь Шакро, предводитель волколаков, и да не посмеет никто отказаться! Каждый, от мала до велика, от старца до юнца, должен предстать пред Лордом Этофером, ибо неявка – есть хула, нарушение клятвы, данной правителю! – бросив ледяной взгляд на копошащуюся толпу, словно оценивая ее на вес, советник отбыл, оставив за собой лишь эхо своих слов.

Площадь взорвалась гулом, подобно потревоженному улью. Негодование, благодарность, перешептывания – все сплелось в какофонии. Шакро, словно стрела, пущенная из лука, помчался в свои покои, созывая братьев на совет.

За полночь, в мрачной тишине, разгорелся жаркий спор. Одни видели в приглашении добрый знак, луч света в темном царстве, другие же – зловещую тень, предвестницу беды. «Идти или не идти?» – вопрос, расколовший стаю на две части. Время утекало, но решение было принято – явиться! Гонцы понесли весть в горы, созывая охотников домой.

Шакро же, словно прикованный к стулу, погрузился в пучину раздумий. «Что ты задумал, Эстофер?» – вырвалось из его уст рычание, словно предсмертный стон раненого зверя. Написав письмо, Вожак передал его гонцу, а сам растворился в ночной чаще.

Неделя пронеслась, словно безумный вихрь, оставив после себя лишь гулкое эхо. И вот, стая Шакро, подобно темной, неумолимой реке, застыла у сумрачных врат Эсворда. Тяжелые створки с глухим стоном распахнулись, и советник, с видом Цербера, стерегущего вход в преисподнюю, повел их вглубь замка.

Мрачные коридоры Эсворда, казалось, дышали вековой тоской. Факелы, вмурованные в стены, отбрасывали причудливые тени, превращая и без того угрюмые лица Шакро в подобия демонических масок. Каждый шаг отдавался гулким эхом, подчеркивая зловещую тишину, царившую в замке. Чувствовалось, что здесь, за этими стенами, вершились дела, о которых лучше не знать. Сплетение лабиринтов коридоров и лестниц, словно паутина, заманило их в огромный зал.

Советник, не обронив ни слова, привел их в огромный зал. Музыка лилась отовсюду, в воздухе витали ароматы жареного мяса, свежеиспеченного хлеба и экзотических специй. Это был пир, достойный королей. Глаза разбегались от обилия угощений. Тут были и румяные вепри с хрустящей корочкой, и горы сочных фруктов, кувшины, наполнены вином. «О, боги!» – воскликнули одни, пораженные роскошью. Другие, с любопытством рассматривали чучела диковинных животных, висевшие на стенах, словно попали в музей древностей.

Шакро же оставался невозмутим, словно скала, о которую разбиваются волны. Эстофер, восседавший на троне, наблюдая за стаей, как за зверями в клетке, промолвил: «Приветствую вас, гости мои! Пируйте, а после поговорим о делах».

– Благодарим за приглашение, Эстофер, – прорычал Шакро, стараясь сохранить невозмутимость. – Мы с радостью разделим с тобой трапезу и обсудим любые вопросы, которые тебя тревожат, – и с этими словами уселся за щедро накрытый стол.

Двери распахнулись, и в зал вошли девушки, словно сошедшие со страниц сказок. Их платья струились, как шелк по воде, переливаясь всеми цветами в лучах хрустальных люстр. Каждая деталь, от вышитых камнями корсетов до невесомых кружевных юбок, говорила о безупречном вкусе и мастерстве портных. Запах духов, тонкий и пьянящий, наполнил воздух, заставляя сердца биться чаще. – Это танцовщицы! – воскликнул кто-то, и зал взорвался аплодисментами.

Девушки двигались с грацией ланей, их улыбки были лучезарны, а глаза искрились весельем. Казалось, что вместе с ними в зал ворвался свежий ветер, прогнав прочь скуку и предсказуемость. Музыка, до этого звучавшая ровно и размеренно, словно ожила, наполнившись новыми красками и ритмами. Все взгляды были прикованы к ним, словно завороженные. За разговорами и зрелищем время промчалось, словно миг. Эстофер же, словно не замечая происходящего, лишь потягивал вино, не сводя глаз со стаи.

Наконец, вампир нарушил тишину: «Лорд Шакро, надеюсь, вечер был приятен? Пора, пожалуй, и к делам перейти».

Оборотень, выйдя из-за стола, склонил голову в поклоне, начал осторожно излагать проблемы стаи. Вампир слушал его с отрешенным видом скучающего небожителя, и, едва заметно кивнув советнику, удалился, окутанный аурой власти и безразличия.

На следующее утро город бурлил, словно растревоженный улей. «Встреча прошла превосходно! Нас приняли как родных, накормили до отвала, выслушали и пообещали поддержку!» – доносилось из волчьих уст, умиротворяя любопытный ропот горожан.

Неделя пролетела незаметно, и вот уже настала очередь людей. Как и прежде, делегация собралась у врат замка, где их встретил советник и проводил в пиршественный зал.

На этот раз взор услаждался невиданным великолепием: зал словно утонул в буйстве живых цветов немыслимых оттенков. Золоченые этажерки, возвышавшиеся над длинными столами, ломились от диковинных яств – от румяных яблок до экзотических фруктов, пряных булочек, пирожных, мясных и овощных деликатесов.

Колонны обвивали изумрудные лианы, унизанные россыпью благоухающих бутонов, а под самым потолком парили хрупкие флорариумы, из которых к столам спускались мерцающие нити живого света. Легкая, словно шепот ветра, жизнерадостная музыка разливалась в воздухе, а танцовщицы в невесомых, словно сотканных из лунного света, зеленоватых платьях, уже готовились зачаровать гостей своим танцем.

Лорд Эстофер, как и в прошлый раз, восседал на своем каменном троне, непринужденно закинув ногу на ногу. Он потягивал из бокала терпкую красную жидкость и с интересом наблюдал за прибывшими гостями. После обмена приветствиями и приглашения к столу, все предались непринужденным беседам и обсуждению последних новостей.

Дождавшись, пока насытятся и утихнет гомон, Лорд Эстофер подозвал главного для обсуждения насущных вопросов, затем удостоверился у своего советника, что все зафиксировано, попрощался с гостями и удалился из зала.

Как и в прошлый раз, все сгорали от любопытства, ожидая рассказов о приеме, перебивая друг друга, взахлеб рассказывали о внимательности и очаровании лорда, об изумительном убранстве зала и невиданном изобилии угощений. Наслушавшись досыта и оставшись довольными, остальные с нетерпением стали предвкушать следующий пир.

Неделя исчерпала себя, подобно догоревшей свече, и настало время для очередного аудиенции у Лорда. На этот раз приглашение получили ведьмы. Из дальних уголков Эндовьера слетелись знахарки, гадалки, колдуньи, создавая зрелище, невиданное прежде в этих землях. «Это больше похоже на переворот, чем на светский раут», – промелькнуло в головах у многих, но никто не осмелился произнести это вслух.

Четыре ковена столпились у замковых ворот, ожидая приглашения. Ожидание было недолгим – появился советник, приветствовал их и жестом пригласил следовать за ним. Оказавшись внутри, ведьмы с любопытством огляделись.

Зал был погружен в сумрак, словно в утробу ночи. Тяжелые черные портьеры на окнах преграждали путь даже робким лучам света. Столы украшали подсвечники с оплывающими восковыми свечами, черная металлическая посуда и горшки, в которых булькали странные варева, отдаленно напоминающие супы. На металлических этажерках возвышались горы фруктов, сладостей и выпечки. В зале царила зловещая тишина, и танцовщицы не спешили появиться. Глава шабаша, окинув взглядом этот мрачный пир, повернулась к Лорду и произнесла:

– Видимо, ваше знание о собственном народе не столь глубоко, как о том говорят.

Лорд поднялся, склонился в поклоне, выдержал паузу, ответил: – Для того вы и здесь, чтобы мы могли узнать друг друга. Отведайте угощения, уверен, их вкус не так уж и плохи.

С натянутой улыбкой глава шабаша обернулась и, не дожидаясь приглашения, повелела ведьмам занять места за столом. Вампир, едва сдерживая раздражение, опустился на свой трон и, держа в руке бокал, нервно постукивал пальцем о тонкое стекло, наблюдая за происходящим. Ведьмы с некоторой брезгливостью наполнили свои тарелки и принялись пробовать еду. Отказ был бы дурным тоном, да и они пришли, чтобы дать новому правителю хотя бы шанс.

Время тянулось, стол опустел, все приборы были отложены, но разговора не клеилось. В зале воцарилась гнетущая тишина. Спустя пару минут Лорд повернулся к главе, готовый начать беседу, но его прервали.

– Неужели сегодня Лорд сам будет вести записи? – поинтересовалась ведьма, заметив отсутствие советника.

Вампир расплылся в улыбке и, не скрывая торжества, произнес:

– А сегодня и записывать-то будет нечего.

И, не успев закончить фразу, одна из ведьм, сидевшая в конце стола, вскочила и, схватившись за горло, начала яростно царапать его, подобно дикой кошке. Ее глаза налились чернотой, и из них потекли черные слезы, смешанные с кровью. Затем рухнула следующая, а за ней и остальные – задыхались, бились в агонии, все в той же гробовой тишине. Лишь тени от свечей танцевали свой последний танец на мертвых телах. В затуманенном рассудке едва слышался звенящий смех вампира, упивающегося своей властью.