Прерванная вечность: Детектив страсти - страница 11

Особняк Изабель Монро возвышался над Сансет-Бульваром, как призрак другой эпохи – с колоннами в греческом стиле, коваными балконами и бесконечно длинным проездом, выложенным бледным мрамором. Он был построен в тридцатых, когда Голливуд только начинал понимать свою власть. В этом доме жили актрисы, умирали продюсеры, рождались легенды. И теперь – он стал местом преступления.

Но в тот вечер, когда Джек Харпер подошёл к воротам, особняк жил своей жизнью. Музыка доносилась изнутри, смех рассыпался, как шампанское, вспышки камер мигали под потолком. Здесь проходила закрытая вечеринка – поминальная, если верить приглашению. На деле – просто повод собраться, выпить и обменяться слухами о погибшей кинозвезде.

Охранник у входа смерил его взглядом, когда Джек показал поддельное приглашение – спасибо Норману, старому хакеру, бывшему светотехнику студии.

– Мистер… Роджер Стентон? – медленно прочитал охранник.

– Да, – кивнул Джек, улыбнувшись. – Я был ассистентом по освещению на её первом фильме. Она всегда запоминала имена.

– Проходите, – кивнул тот, возвращая конверт.

Холл встретил его как сцена – красный ковёр, сверкающие люстры, столики с угощением. В воздухе – дорогие духи, табак и фальшь. Гости – актёры, продюсеры, режиссёры, пресс-секретари и агенты. Каждый казался готовым к следующей роли. Каждый играл.

Он надел маску любезности и начал двигаться по комнате.

Он искал взглядом конкретные лица.

Первым он заметил Эллиота Слоуна – режиссёра последнего фильма Изабель. Тот сидел у рояля с бокалом в руке, разговаривая с женщиной в синем платье. Слоун был крепким мужчиной за пятьдесят, с серебристыми висками и неугасающей самоуверенностью.

– Эллиот, – сказал Джек, подходя.

Слоун взглянул на него поверх очков.

– Извините, мы знакомы?

– Роджер Стентон. Свет на «Летящем закате».

– А! – Слоун кивнул, не помня, конечно. – Печальная история, правда?

– Очень. Вы были близки?

Слоун пожал плечами.

– Настолько, насколько можно быть близким с актрисой, вечно опаздывающей на репетиции.

– Она говорила, что вы обещали ей главную роль в следующем проекте.

Он усмехнулся.

– Она много чего говорила. Хотела получить всё и сразу. Я ценил её талант, но в Голливуде одного таланта мало. Нужно терпение. А у неё с этим… проблемы.

– То есть, вы отказали ей?

– Не я один. В последнюю неделю у неё испортились отношения со многими. Особенно после той сцены на студии.

– Какой сцены?

Слоун помрачнел. Сделал глоток.

– Между ней и Уинстоном Крейном. Я не знаю деталей, но ходили слухи… Она что-то ему пригрозила. Или выложила. Или собиралась.

– И это случилось когда?

– За два дня до… – он замолчал, не сказав «убийства».

– Благодарю, – кивнул Джек.

Он отошёл, записывая в голове новую нить. Крейн снова всплывает. Теперь ссора.

Он прошёл в следующую комнату. Там – бар. За стойкой – молодой бармен с безупречным пробором, руки двигались как у мага. Джек заказал бурбон. Пока тот наливал, Джек прошептал:

– Ты здесь давно работаешь?

Бармен кивнул.

– С момента, как мисс Монро купила дом. Обслуживал и вечеринки, и ужины.

– Видел что-то необычное в ту ночь?

Он замер. Опустил глаза.

– Я не должен говорить.

Джек сунул ему двадцатку.

– Но, наверное, всё же можешь.

Парень быстро огляделся.

– В ту ночь она была нервная. Пришла домой раньше, чем обычно. Сказала, что никого не ждёт. Через полчаса пришёл человек. Не сказал имени. Я не пустил бы, но она… выглянула из гостиной и кивнула. Они поднялись наверх.