С Петром Россия не продолжалась – она начала все сначала».
Продолжательницей дел Петра, не меньшей, чем он сам, считал Дюма Екатерину I, дав ей такую аттестацию:
«Екатерина обладала прелестным остроумием, аристократическими манерами, пышной красотой, свежестью розы или персика; вместе с тем ей был присущ твердый характер, смелость, решительность, настойчивость, отвага и при всем этом удивительное обаяние, вкрадчивость, любезность, то есть все, что необходимо для того, чтобы не только завоевать расположение мужчин, но и сохранить его».
Дюма, всю жизнь интересовавшийся личностью Наполеона Бонапарта, приехав в Россию, не мог не заинтересоваться личностью его победителя – Александра I. Причем он хорошо понимал, что источники человеческого характера определяют и весь дальнейший ход развития личности. Поэтому он обратил внимание на малоизвестное письмо Александра своему другу Виктору Кочубею от 10 мая 1796 года, когда Александру шел девятнадцатый год: «Я совершенно недоволен своим положением: оно слишком блестяще для моего характера, коему милее мир и спокойствие. Двор – обитель не для меня. Я каждый раз страдаю, когда должен присутствовать на приеме, и негодую, видя низости, что совершаются ради отличий, за которые я не дал бы и трех су. Я несчастен, потому что обязан находиться в обществе людей, которых не хотел бы иметь и слугами и которые между тем занимают здесь первые места, высокомерные с подчиненными, они пресмыкаются перед теми, кого боятся. В общем, мой милый друг, я совершенно не создан для поста, который занимаю, и еще меньше для того, который мне предназначен в будущем и от которого я поклялся так или иначе отказаться.
Вот, друг мой, великая тайна, которую мне давно хотелось сообщить Вам, и мне нет нужды просить Вас хранить молчание, ибо Вы понимаете, что это может стоить мне головы… Наши дела находятся в невероятном расстройстве, повсюду грабеж, департаменты плохо управляются, порядка нигде нет, а империя все расширяет свои владения. Так как же может один человек править ею, да еще и преследовать злоупотребления? Это абсолютно невозможно не только для меня, человека средних способностей, но даже и для гения. Я всегда придерживался принципа, что лучше совсем не браться за дело, чем выполнить его плохо. Исходя из этого принципа, я и принял решение, о котором сообщил Вам выше. Мой план таков: отказавшись от столь трудного поста – сейчас я не могу обозначить срок отречения, – я поселюсь с женой на берегах Рейна, где заживу спокойно, как частное лицо, находя счастье в обществе друзей и в изучении природы.
…Мое первое правило – спокойная совесть, а она не сможет оставаться таковой, если я примусь за дело, которое превыше моих сил».
Эти черты, столь близкие сердцу Дюма – либерала и доброго человека – заставили его записать и такой эпизод из жизни Александра I. Вот о чем повествовал Дюма:
«Однажды во время дальней поездки, в которой Александра, как всегда, сопровождал князь Волконский, последний заснул, а упряжка при подъеме в гору заскользила назад, и царь, не будя Волконского, выскочил из кареты и стал толкать ее вместе с кучером и лакеями.
Когда карета осилила подъем и царь сел на свое место, Волконский проснулся и воскликнул:
– Как, государь! Вы меня не разбудили?
– Да что там, – ответил Александр. – Вы ведь спали. А спать так хорошо! – И добавил совсем тихо: – Забываешься.
