– Я давал их вам, мадам, – ответил чародей. – Это капли моего друга, доктора Бальзамо и, мне кажется, вы пользуетесь ими.
– Ах, – ответила Дюбарри, – и в самом деле, но они скоро у меня закончатся.
Калиостро пообещал помочь».
И все же, уважаемый читатель, автор просит Вас еще раз перечитать несколько страниц романа «Ожерелье королевы», где Дюма устами ясновидца и прорицателя Калиостро рассказывает о судьбе гостей, собравшихся за столом маршала Ришелье.
Дюма нетрудно было точно напророчить их будущее, так как жизнь каждого из них стала ко времени написания романа уже достоянием истории, и писателю было совсем нетрудно совершенно безошибочно «предсказать» то, что уже давно свершилось…
Итак, первым из гостей ушел Лаперуз. Перед тем как попрощаться с теми, кто оставался за столом, он радостно улыбался и непрерывно шутил, будто намеренно демонстрируя воплощенную жизнерадостность. Но как только он ушел, Калиостро сказал, что никто больше никогда не увидит великого мореплавателя в живых: Лаперуз погибнет во время путешествия.
Предсказание ясновидца привело всех в ужас, но вместе с тем заставило полюбопытствовать и о своей собственной судьбе.
Первым об ожидающей его кончине спросил Калиостро шведский король Густав, приехавший во Францию под псевдонимом «граф Гага».
А вот теперь предоставим слово Дюма. «Скажите мне, что Вы желаете знать, Ваше Величество, – начал Калиостро, – я готов отвечать Вам.
– Скажите мне, какой смертью я умру?
– От выстрела, Ваше Величество.
Чело Густава прояснилось.
– А, в сражении! – сказал он. – Смертью солдата. Благодарю вас, господин де Калиостро, тысячу раз благодарю! О, я предвижу сражения, а Густав-Адольф с Карлом XII показали мне, как должен умирать шведский король.
Калиостро молча опустил голову.
Граф Гага нахмурил брови.
– О-о, – сказал он, – разве этот выстрел будет произведен не в сражении?
– Нет, Ваше Величество.
– Во время возмущения? Да, это также возможно.
– Нет, не во время возмущения.
– Так где же?
– На балу, Ваше Величество.
Король погрузился в раздумье.
Калиостро, который говорил стоя, опустился на свое место и закрыл себе лицо руками.
Все окружавшие пророка и того, кому было сказано пророчество, побледнев, хранили молчание.
Кондорсе взял стакан воды, в котором пророк прочел свое зловещее предсказание, приподнял его за ножку, поднес к глазам и внимательно осмотрел его сверкавшую грань и таинственное содержимое.
Его умный взгляд, взгляд строгого исследователя, казалось, искал в этом хрустале и в кристально чистой воде разрешение задачи, которую его разум низводил до уровня чисто физического явления…
Но, без сомнения, он не нашел разрешения этой задачи, так как перестал разглядывать стакан и поставил его на стол.
– Со своей стороны, – обратился он к Калиостро среди общего молчания, вызванного последним предсказанием – я также попрошу нашего славного пророка спросить свое волшебное зеркало относительно меня. К счастью, – прибавил он, – я не могущественный государь, никем не повелеваю, и моя ничтожная жизнь не принадлежит миллионам людей.
– Сударь, – заметил граф Гага, – вы повелеваете во имя науки, и ваша жизнь важна не для одного какого-нибудь народа, а для всего человечества.
– Благодарю вас, граф, но, может быть, господин де Калиостро не разделяет ваше мнение относительно этого вопроса.
Калиостро поднял голову, как лихой скакун, почувствовавший шпоры.
