И если бы не эти чудесные светлые волосы, не многовековая легенда братства и пророчество о возвращении Звёздных королей, если бы не рассказ Ваннэса, воочию видевшего железную птицу, Верховный Наг подумал бы, что принцесса Амальгера – мергерская шпионка.
Он был одинок, не только в своих опасениях, он вообще был одиночкой по жизни. Свой и чужой среди любого люда – от отшельников до правителей, Верховный Наг никого не впускал в сердце, но никого и не пропускал мимо него, стараясь быть полезным всем нуждающимся.
С самого детства он чувствовал, что отличался от своих собратьев. Не в лучшую и не в худшую сторону. Просто он был другим, созданным по неведомому образу и подобию, и все, кто окружали Верховного Нага, это замечали, стараясь избегать близости.
Старший данианец родился в знатной семье. Род отца, воеводы Гэнди, славился в среде гердэйских военачальников. Сын оказался его единственным наследником, через неделю после родов жена воеводы умерла. Поэтому ребёнка холили и лелеяли, всячески баловали, приучали к роскоши и с младенчества готовили к ратной службе.
Ради сына Гэнди набрал новый отряд воинов, чтобы отпрыск оттачивал мастерство не на деревянных пугалах, а на живых людях. Но мальчик оставался равнодушен и к воинской науке, и к детским забавам сверстников.
Наследник Гэнди не любил ни метать копья, ни бить клинком, ему нестерпимо было причинять вред живым существам, он даже отлынивал от охоты. А тут живые люди! Занятия заканчивались скандалами.
Всё свободное время мальчуган пропадал на холмах предгорий Синга. Ночное небо было здесь таким близким и понятным, казалось, протяни руку – и дотронешься до звёзд. Он изучал их имена: Волосы госпожи, Три клинка, Большой и Малый длиннохвост.
Созвездия манили юного наследника Гэнди, звали за собой в необъятную даль. Правда, за это занятие ему крепко доставалось от отца, по неизвестным мальчишке причинам воевода Гэнди всячески ограждал сына от внешнего мира и запрещал шататься вдали от замка.
Теперь Верховный Наг знал, почему, но тогда…
Ему было чуть больше двенадцати, когда под крепостные стены забрёл странствующий отшельник. Мальчишка, завороженный романтическим образом данианца, буквально преследовал его, придумывая всё новые и новые уловки, чтобы послушать странника.
Своими рассказами о братстве тот так увлёк будущего Верховного Нага, что мальчик решил сбежать из дома и последовать за гостем. Отшельник даже не пытался отговорить сорванца, напротив, открыл ему тайну рождения. Оказалось, что и в роду гердэйского воеводы были данианцы. Сами Небесные Отцы предопределили наследнику Гэнди выбрать Путь Света.
Воевода узнал о случившемся слишком поздно, когда уже ничего нельзя было изменить. По законам Узумгера, человек, ставший послушником братства, не имел пути назад, в мир. Старик Гэнди отрёкся от сына, и тот взял фамилию матери, а потом и вовсе сменил имя.
Но сначала он долго жил в деревне Хранителей и там тоже не нашёл друзей среди сверстников. Даже став Верховным Нагом барства данианцев, он не избавился от своего одиночества. Будто его дух, разлученный с чем-то дивным и прекрасным изначально и насильственно, метался в поисках истинной обители.
Вот и сейчас Старший данианец отошёл в самый дальний угол зала, устало наблюдал за пиром, но не разделял всеобщей радости. Недобрые предчувствия не давали покоя.
– Эй, брат! – Марон заметил его, вскочил с кресла и помахал рукой. – Помнишь наш уговор? Принцесса Амальгера плохо говорит по-узумгерски. А я так хочу услышать от неё пару ласковых словечек. Иди к нам, хватит скромничать.
