Принцесса для императора - страница 24

С тёмного фона, будто выплывая из тьмы, смотрит Мун. Утром я слегка подправил губы, подбородок и волосы, краска ещё не просохла. И я так и не определился, рисовать её в платье или с обнажённой грудью, но для опознания нужно именно лицо.

Стискиваю подрамник и тащу вниз, радуясь, что поддался вдохновению. Ступеньки пару раз дёргаются под ногами, но из похода я выхожу победителем, снова миную коридор, стражников, всучиваю портрет Фероузу.

– Ищи, – возвращаюсь на кровать.

Кошусь в сторону Фероуза. Он задумчиво смотрит на портрет, в голосе изумление мешается с неуверенностью:

– Это… ты… нарисовал? – Он поднимает на меня округлившиеся глаза. – Сам?.. Э?

– У меня слишком много свободного времени, – подкладываю ладони под затылок и смотрю в потолок. Сердце бьётся глухо и часто. Некоторые удачные работы я вешал во дворце, но ни разу не признавался в своём авторстве. Никому не показывал вот так, сознаваясь, что сам сидел с кистями и красками. Даже тем, кого расспрашивал об искусстве живописи. – Надо же чем-то себя занимать.

– А жену мою… можешь?

Кошусь на Фероуза, он тискает подрамник. Его жена мертва уже десять лет как, но, кажется, я её помню достаточно хорошо.

– Если доживу до возможности это сделать, – напоминаю о необходимости торопиться.

Кивнув, Фероуз исчезает за дверями. На меня обрушивается непривычная усталость. Я не борюсь с ней, позволяя увлечь в сон.

Но перед тем, как тьма накрывает меня, успеваю подумать о собственной глупости: три раза держать искомую принцессу в руках – и все три раза выпустить. Дурак.

Где она теперь?

8. ГЛАВА 7. Самая разыскиваемая девушка империи

Пробираясь переулками к дому Октазии, я замечаю в тени садовых деревьев мужчину. Сутулая фигура подозрительно напоминает Вездерука. Мне не хватает смелости пробраться внутрь за своими жалкими пожитками. Стараясь не шуметь, отступаю.

Думаю, думаю, думаю, но ничего толкового в голову не приходит: все мои хорошие и не очень знакомые либо в отъезде, либо во дворце. Не у кого занять денег или еды в дорогу, не у кого обменять роскошную штору и скатерть на целую одежду. Много ли я пройду в таком виде, без еды? Хочется верить, что много, но не верю.

К тому же всех моих знакомых проверят, подставлять их не хочется. Давать намёки на то, что я ухожу из города, тоже. Судорожно всхлипнув, решаю уходить так.

Направляюсь в сторону ворот. Заслышав судорожный топот копыт, прячусь в подворотню: мимо проносится всадник в красном шарфе – голос Императора, посланник. Куда? Ведь дом Октазии в другой стороне… Неужели хочет закрыть ворота?

Через полчаса, когда рабочий Викар начинает просыпаться, подхожу достаточно близко к воротам, чтобы увидеть – они заперты. Стражники караулят огромные створки, зыркают по сторонам.

В груди ломит от страха и отчаяния, хватаюсь за волосы: меня ищут? Неужели так быстро проверили дворец и дом Октазии? В переулке я одна, но тут надолго не спрячешься. Куда мне деться?

«В старый город», – проносится сумрачная мысль. Вздрагиваю. О старом городе ходили разные слухи. И Императора я встретила именно там. Но, пожалуй, дом где-нибудь на границе с новым городом вполне может оказаться хорошим убежищем. К тому же старый город близко подходит к воде, может, найду способ выскользнуть наружу?

Стараясь верить в это, я с величайшей осторожностью переулками, прячась от частых патрулей, пробираюсь в старый Викар.