И вот долгожданный момент скоро. Не спалось. Проговорил приветственную речь, прокрутил в голове предполагаемый сценарий встречи: «Сергей Львович спросит про успехи в живописи. Тут есть чем похвастаться. Он спросит, почему ушел тогда из института. Ответить можно уклончиво. Но лучше рассказать честно, даже подробно. И будь что будет. Если спросит про личную жизнь, есть ли семья. А лучше я буду больше вопросов задавать. Наших художников представлю, а то про себя по себя много рассказывать стремно. И вообще, возьми себя в руки, тряпка!»
Антон выпил воды и суетливо привел мастерскую в приличный вид. Достал чайник и мамины пирожки. Дверной звонок прозвучал резко, как звонок на лекцию.
– Здорово, коллега! Как интересно жизнь оборачивается! Постарел я? Узнать пока можно? – в коридор мастерских шумно вошел Сергей Львович со своей фирменной искренней и слегка насмешливой улыбкой.
– Сергей Львович, как же я рад! Здравствуйте, Сергей Львович! Проходите, Сергей Львович! Вот, смотрите как у нас тут все. У нас здесь двенадцать помещений. Активно работают тут девять человек. Но сегодня вряд ли кто-то еще придет. А моя мастерская в самом конце коридора. Сергей Львович, я до конца не верил, что вы приедеете. Спасибо, Сергей Львович, что вы приняли мое предложение…
– Антон, да не тараторь. Тебе спасибо, что пригласил. Ты вот молодой еще, наверно, не знаешь, как жизнь может так потрепать, что сам и не знаешь за что зацепиться. Твой вернисаж мне сейчас как глоток воды.
– Сергей Львович, что же мы стоим, проходите. Вот смотрите какая светлая досталась мне мастерская. С северной стороны, как надо. Далеко видно. Высоко, выше только небо. Из окна можно написать наш Заболоцк.
– Антон, вспомнилось как мы помещение изостудии выбирали.
– О, Сергей Львович, да незабываемо. А помните, как подрались за него с парнями из секции бокса.
– Забыл.
– Им любое годилось, а для нас важно было естественное освещение. Дом культуры наш институтский сказал самим разбираться. Боксеры решили силушку показать, не пустить нас в законную комнату. Ведь и в бокс и в изостудию ходил, меня потом переговорщиком назначили.
– Помню, договариваться ты всегда умел. Заводские приехали, ты сразу договорился о внедрении методики из диплома.
– Хорошее время было. Мы же неплохо зарабатывали на этих договорах.
– Да, неплохо, но недолго.
– Я помню, мы с вами три статьи выпустили.
– Одну из них до сих пор цитируют.
– Класс! Алинка моя не верила, что я программировал. Говорит, что ты, мол, такой неорганизованный, до конца не доводишь ничего. Не верю и все тут.
– Я ей расскажу как ей повезло с парнем, дети будут такие же умные.
– Потом, когда приедет, – Антон смутился, чуть не брякнул «если приедет».
– Женитьба – дело серьезное. Раньше думал, что выбор профессии важнее, сейчас не возьмусь рассуждать на эту тему. Не эксперт.
– Вы во всем эксперт, Сергей Львович.
– Эксперт сам-то – один как сыч, в разводе
– Простите.
– Да ну, ерунда,—сказал Аненков и подумал, что можно уже действительно об этом не страдать, – просто советы в этой сфере не самые полезные.
– Сергей Львович, я предлагаю выпить чаю или кофе. У меня чай есть разный, кофе из кофемашины.
Антон церемонно усадил профессора в элегантное невероятно удобное, обитое бархатистым материалом кресло:
– Как вам, кстати? Мой дизайн, между прочим. Анатомическое, с независимыми пружинами, регулируется по высоте и можно превратить в кресло-качалку. А можно посадить натурщика и писать портрет. Нравится?
