Лисса меж тем все в огонь смотрела.
— Не пойму я его…
— А и понимать не надо, — отмахнулся Огневик, сыпля на ковер искрами. — Давай, еще вот каши поешь, пока не остыла.
— С тобой разве остынет, — улыбнулась и от огня отошла. Устроилась за столом, зачерпнула ложку каши. — Скажи, Огневик, обряд-то сегодня?
— Готово все, — буркнул дух. — А уж там, как хозяин решит. Вулкан-то, того-самого, не сегодня-завтра проснется. Изначальный Огонь рвется наружу — жертву требует. Задобрить надобно.
Кивнула.
— Кажется, будто трое нас тут пленников, а не я одна, — произнесла тихо.
Дух не услышал, а Редрика словно водой ледяной окатило. Взмахнул рукой, и пламя вверх взвилось, стирая видение.
Разозлился сам на себя. Прошел на просторную галерею, что к покоям его примыкала, и с мрачным удовлетворением смотрел, как над селением Ильштар в рассветных лучах столб черного дыма поднимается.
8. Глава 8
— Сегодня. — Голос хозяина вулкана будто плеткой огненной стегнул.
Я у окна стояла, любовалась поднимающимся над миром Отцом-Солнцем. Обернулась и устремила взгляд на жениха своего. Стоял, скрестив руки. Глаза из-под сдвинутых к переносице черных бровей так и мерцали красным.
С приступа моего три дня прошло. За все это время хозяина вулкана не видела и у Огневика про него не спрашивала. Знала только, что обряд он отложил, пока чуть лучше себя не почувствую. И хотя кашель никуда не делся, приступов больше не было. Отвар я пила исправно.
— Сегодня, так сегодня, — пожала плечами, хотя внутри все сжалось. Хоть и ждала часа смерти, все ж подготовиться к такому невозможно.
— Будь готова, как звезды взойдут.
Вскинула голову, кивнула. Хозяин вулкана, получив ответ, уходить собрался.
Сейчас или никогда.
— Только вот…
— Ну? — поторопил.
— Последнее желание у меня есть, — сделала шаг к нему.
— Да неужто?
— Идущему на смерть полагается. — Метнула из-под ресниц взгляд на хозяина вулкана, но он так и стоял, скрестив руки на груди, и смотрел равнодушно. Ежели и был удивлен, виду не подал.
— И что за желание? — спросил без интереса.
— Не хочу на обряд как на смерть идти, — решительно тряхнула головой.
— Праздника требуешь? — вскинул бровь.
Набрала в грудь воздуха и выпалила:
— Свадьба ведь. А на ней слезы лить не принято. И я не стану.
— Так у тебя ж не первая, — напомнил едва ль не ехидно.
— У тебя тоже, — не осталась в долгу.
Усмехнулся хозяин вулкана.
— От меня-то что хочешь?
— Позволь мне… — прикусила губу, сомневаясь, просить ли. Потом, решившись, вскинула голову и сказала: — Позволь мне стол свадебный собрать.
— Гостей-то из селения звать? — спросил едко. — Гусляров, может?
Поежилась, уже уверенная, что откажет.
— Ты да я. Приготовлю все, как полагается. Угостить тебя хочу за… за спасение, — последние слова едва выдавила. Под колючим взглядом жениха своего поспешила добавить: — Не отравлю, не бойся.
— Огневику язык бы укоротить, — произнес едва слышно, потом покачал головой, повел плечами. — А что за радость-то, невеста? Не лучше ли поскорее со всем разобраться?
— Не я несколько дней ждала да обряд откладывала.
Прищурился. Желваки на скулах так и заходили. Пламя в камине вспыхнуло, гневу своего хозяина отвечая.
— От полумертвой мало бы толку в брачную ночь было. Селению своему и любимой подруге так бы точно не помогла. — Слова про подругу так произнес, что, будь здесь Алана, слезами б от страха залилась.
Жар расплескался по щекам и груди. Сделала два шага вперед, встала близко-близко, чувствуя аромат смолы и тлеющих угольев, глядя, как вздымается широкая грудь хозяина вулкана.
