Свекровь поняла намерения Арины по-своему:
— Не дури. Не делай глупости, Арина! Ты что удумала? Полицию на моего сына натравить?
Девушка вздрогнула, как от пощёчины. Она ведь совсем об этом не думала. Может, зря? Что она проживала, если не домашнее насилие? Пусть нет побоев, которые можно снять, но есть материальный ущерб, есть ограничение свободы, есть лишения…
Отмахнувшись от этих мыслей, Аря прохрипела:
— Если я обращусь в полицию, его посадят. Не знаю, на зону ли, но на какие-то сутки точно. Что вы будете делать? Я не останусь здесь… Не смогу. Слесаря… Просто слесаря вызову, чтобы вскрыли двери. Ваш сын угробил мой ноутбук. Вряд ли он подлежит восстановлению. Он украл мою банковскую карту и мой мобильный. Я не уйду отсюда, не имея ничего за душой. Мне нужно выйти, чтобы вернуть себе свою работу! Завтра пятница, потом выходные… Проживёте как-нибудь. Не переживайте, не посажу я вашего сыночка. Но я уйду отсюда с гордо поднятой головой, а не побитой, несчастной собакой. Это понятно?
Надежду Васильевну не успокоили слова невестки. Она боялась за жизнь этой девушки, если честно, с каждым днём видя, как тускнеет её взгляд, опускаются плечи и уголки губ сползают к линии подбородка. У неё не было объяснений, что происходило с Денисом. Ведь он всегда был таким хорошим мальчиком и даже в моменте, когда мама не приняла его выбор, он не вёл себя и на одну сотую процента от того, как вёл себя последнее время.
— Я… сама вызову, Ариш… Ты… набери… мне этот номер. Я и поговорю…
Арина, взяв телефон свекрови, недоумённо поморщилась. От Надежды Васильевны редко звучали инициативы что-то сделать самостоятельно.
— Какой номер?
— Ну, какой найдёшь. Слесаря.
— Боже, — простонала девушка, — Вы самый неудачный момент выбирали, чтобы побыть самостоятельной, Надежда Васильевна. Я сама. Но вы молодец, что стремитесь к самостоятельности…
— Арин, я не шучу ведь. Я поговорю… — с нажимом проговорила пожилая женщина, двинув рабочей рукой. — Давай сюда.
— У меня нет на это времени, Надежда Васильевна. Я не собираюсь его терять. А если Денис в обеденный перерыв домой вернётся? Вам совсем всё равно на то, как он со мной обращается? Не думаете, что он способен и на рукоприкладство? Так подумайте! И ещё подумайте о том, что я сносить побои не стану! Я буду давать сдачи всем, что под руку подвернётся!
— Да не в этом дело! Не примут от тебя вызов! — с раздражением и затаённым страхом выпалила свекровь. — Моя это квартира! Моя! На меня мы её оформили. Не будет слесарь без документов вскрывать никакие двери! Я-то знаю! Сама так дом открыть не могла. Окна сын только поставил, жалко было бить. Да и не молодуха я, чтобы через окна лазить. Им документ нужен, что ты не вор, не с улицы человек…
— Что? — Арина ушам своим не поверила.
— А давай Нинке позвоним? Точно! Нинке позвонить надо! У неё же запасные ключи есть! И от дома, и от квартиры. — Надежду Васильевну озарило, как можно сэкономить на дверях и замке, но у Арины было на этот счёт своё мнение.
— Вот почему Денис всё всегда сам по квартире оплачивал. Понятно. Ладно, полквартиры отменятся! — не став больше даже смотреть на свою свекровь, Арина включила телевизор, настроила громкость, вложила в руку женщине пульт и горько улыбнулась: — Счастливо вам с сыночком оставаться на ваших квадратных метрах.
Под звуки турецкого сериала, которые свекровь смотрела взахлёб, Арина быстро собрала сумку и пакет с вещами первой необходимости. В сумочку тоже вернулось всё содержимое, что вытряхнул Денис перед своим уходом.
