Ирочка в знатном замешательстве докладывала Панфиловой о визите Марковой, не в силах надолго оторвать взгляд от торчащего из пакета топорища. Он то и дело возвращался к пакету, к сумке и сумочке, провоцируя воображение.
— Да? Отлично, пусть войдёт. — Рая обрадовалась, что удалось вчера повлиять на Арину. Она была уверена, что работа поможет ей собраться, привести в порядок голову. И жизнь, чего уж там. Но одного взгляда хватило, чтобы забыть о рабочих моментах. — А-арина?
На Марковой лица не было. Гримаса решимости и маска чистейшей злобы прилипли к её лицу, впитались в кожу.
— Всё хорошо. — хриплым, будто прокуренным, голосом заговорила Аря. — Договор уже готов? Я бы хотела подписать и с понедельника заступить на новую должность и полный рабочий день.
Какое-то время Рая даже пошевелиться не могла, разглядывая вошедшую со странным настроением и багажом девушку.
— Я… я потороплю сейчас…— гулко сглотнув, Панфилова позвонила в юридический отдел, не отпуская глазами гостью. — Полчаса есть?
Арина неуверенно кивнула.
— Кофе? — вместо десятка вопросов, вертящихся на языке, Рая спрашивала о банальных вещах, не имея привычки без спроса лезть в чужие дела и души.
— Да, спасибо. — новый кивок и новая волна сомнений.
Лишь минутой спустя Арина поняла, что ошиблась. Панфилова попросила Ирочку о двух чашках кофе, а это означало, что они с Раей будут сидеть друг напротив друга ещё долгое время. Аря и сама понимала, что её вид и скудный багаж вызывали вопросы. Они были читаемы на лицах людей в маршрутке, во взглядах коллег, той же Ирочки.
— Помощь нужна? — это было единственным, что Рая себе позволила, чтобы подтолкнуть девушку к разговору.
И это сработало.
— Сама… сама себе помогу. — и снова кивок. — Просьба одна будет. — неловко заломив натёртые и счёсанные до кровавых царапин руки, Арина наступила на горло гордости. — После подписания… Ты не могла бы со мной пройтись к охране?
Арина боялась не того, что Денис закатит сцену или распустит руки. У неё на этот случай с собой имелся топор, который она же покупала, собираясь выбраться на природу со своим ещё женихом. Только сегодня она пожалела, что купила такой миниатюрный топорик, а не полноценный. Кто бы ей тогда сказал, что этим топором ей придётся прокладывать себе путь на свободу… У-у-у.
Она отчётливо понимала, что несмотря на все свои планы и намерения, она всё ещё зависима от мужа и его слов. Арина была уверена, что в присутствии Панфиловой Денис не станет творить лютую дичь и распускать язык, выводя жену на эмоции, которым и без того было тесно внутри.
— Я могу спросить, с какой целью? — Рая прищурилась, понимая, откуда подули ветра. В семейных разборках ей участвовать не хотелось, не зная ни деталей, ни причин.
Такая обида взяла Арину, что сил никаких не было удержать язык за зубами.
Почему в чужих глазах Денис должен быть хорошим, белым и пушистым? Почему она не может сказать, что её муж — законченное мудило, чувствуя стыд и разочарование? Разве это она натворила таких дел? Разве ей есть за что стыдиться? Почему ей должно быть стыдно за другого человека?
