Услышав решение губернатора, мужик молитвенно сложил руки и чуть ли не бухнулся перед Грантом на колени. Точно бы упал, ещё и лбом о паркет приложился, если бы в ту самую минуту к губернаторскому завтраку не присоединился и сам капитан, по счастливой случайности как раз проезжавший мимо.
Нахально топча грязными сапожищами начищенный пол, он поприветствовал градоначальника, строевым шагом прошел к столу, вытащил из-за пояса нож и бесцеремонно подцепил острием лезвия кусок бекона. Отправив себе в рот, принялся смачно жевать, слушая рыбака. Никогда и ни за что в жизни Тобиас Редрут не позволил бы себе такого поведения, однако после ночной задушевной беседы с юным Хиггинсом, считал себя «уже почти родственником» его светлости, а родственникам, как ведется, позволено многое.
– А почему бы вам и не отправиться к Ленивой реке? – заключил капитан, после того как мужик в третий раз рассказал о своем утреннем улове. – Поедем в моем экипаже. Я покажу вам город, заодно и окрестности изучите. Тем более дождя за окном нет. Отлично прогуляемся! А вечером можно ещё раз по кружечке пропустить.
– Вы, что же, верите в эту чушь? – поинтересовался Хиггинс.
Тобиас Редрут ухмыльнулся себе в усы.
– Конечно, нет. Но это не помешает нам одним выстрелом убить двух зайцев: и местностью полюбуетесь, и дуралея проучите. – Капитан сердито посмотрел на мужика. – Слышь ты, коль смеешь обманывать его светлость, тебя выпорют прилюдно на площади! Тридцать ударов розгами!
– А коль не вру? – хитро прищурился рыбак.
Капитан растерялся.
– Коль не врешь… – протянул он и задумался.
– Едем, – обрубил размышления Тобиаса Грант и велел служанке подготовить для него одежду и сапоги.
***
Вначале закончилась мостовая, по которой лошади не шли – летели. Затем – протоптанная грунтовая дорога. После двуколка Тобиаса Редрута угодила в колею, из которой хоть и с трудом, но выкарабкалась. Когда же оборвалось самое последнее подобие дороги, кучер потянул на себя поводья, и лошади встали.
– Приехали, – пробасил возница. – Дальше только на своих двоих!
Грант Хиггинс и капитан Редрут вылезли из двуколки. Сопровождавший их рыбак сидел рядом с кучером на высоком облучке, с которого соскочил ловко и быстро.
Капитан Редрут пригладил распушившиеся от влажности усы.
– А по такой траве точно пройдем? – спросил он, окинув взглядом просторы.
– Там тропинка имеется, – пояснил рыбак. – Удобная.
Вскоре выяснилось, что под удобной тропинкой подразумевалась узкая полоска разжиженной из-за дождей земли, и идти по ней пришлось строго в ряд, дыша друг другу в спину.
Путь прокладывал рыбак. Следом за ним топал Тобиас, придерживая руку не просто на поясе, а на рукояти пистолета. Замыкал процессию Грант, про себя сто раз пожалевший, что поддался на уговоры: мало того что на сапоги и штаны налипла грязь, так ещё и поднявшиеся из подсушенной солнцем травы комары, обрадовавшись свежей крови, атаковали роем и сразу со всех сторон.
Когда дошли до перекошенного сарая, рыбак и капитан держались молодцами, а вот Грант выглядел окончательно уставшим: щеки раскраснелись, словно он не прошел две мили, а пробежал, дыхание сбилось, волосы на голове слиплись от пота, а левое веко опухло от укуса мошки, хоть Грант и успел ту прихлопнуть.
– Пришли, – радостно выдохнул мужик и навалился на поленья, сдвигая их в сторону. – Готовы, ваше благородие? Я открываю.
