Плечо ныло, но к радости Гранта дверь начала поддаваться. Прежний губернатор не озаботился необходимостью сменить старую, хлипкую на более плотную, прочную, и уж тем более не проверял засов, который с годами сильно прохудился. Расшатаешь дверь – расшатается и засов. Поддастся, отползет назад – дверь и откроется, и даже с петель не придется снимать.
Удар. Ещё один. Терпение миссис Мейлз лопнуло, и она велела позвать на помощь садовника, а заодно и командира гарнизона, ожидавшего на улице.
Для решающего рывка сил было подтянуто много, но Гранта это только раззадорило. Поэтому, не дожидаясь, когда садовник и командующий поднимутся по лестнице, он отошёл от двери подальше, чтобы с разбега в неё врезаться. В ожидании предстоящего столкновения миссис Мейлз закрыла глаза, а Сюзи и Рейна – уши.
Однако в ту самую секунду, когда юному и красивому телу губернатора, пусть и спрятанному под одеждой лучшего покроя, предстояло врезаться в глухую деревяшку, засов отодвинули, и дверь распахнулась. Перескочив порог, Грант влетел в умывальню, в которой царил настоящий погром, и чуть не сбил с ног пахнущую водой и мылом гостью.
Она стояла в дверях, завернутая в полотенце, одной рукой придерживая его на груди. Её ноги – самые ступни – почему-то тоже каждая были обернуты. Сделано это было на манер обуви, и причина была Гранту непонятна, впрочем, он и не думал о ней, как и не думал о почти выломанной двери, разбитых склянках и перевернутых кадках… Всё, что занимало его мысли, была Дениз, а точнее её волосы. Ярко-рыжие, они вольно рассыпались по оголенным плечам девушки и полыхали огнём на фоне её бледной кожи. То была настоящая аристократическая белизна, какой не может знать простолюдинка, будь она хоть жительницей города, хоть дочерью рыбака. А длинные волосы были тому лишним доказательством: блестящие, шелковистые, они игриво вились и при каждом повороте головы вспыхивали искорками, напоминая костер, в который только что подкинули очень сухих дров. Ровно такие же волосы и такая же кожа были у его Эммы! У его ли?..
– Я успела! – выдохнула Дениз. – Я ведь могу поехать с вами на реку, да?
И голос был её, Эммы, и даже, наверно, взгляд, хоть Грант и не решился заглянуть в глаза девушке. Вместо этого мотнул головой, желая избавиться от мучительного виденья. В сердце больно кольнуло. Грант скрючился.
– Что с вами?
Дениз протянула руки к Хиггинсу. Выпущенное из пальцев полотенце рухнуло на пол к её ногам.
Грант сделал глубокий вдох и прохрипел:
– Прикройся.
А затем, кое-как развернувшись, вышел из умывальни.
Сюзи и Рейна влетели в комнату и спешно приложили к обнаженной девушке платье. А миссис Мейлз, церемонно поджав губы, окинула недовольным взглядом то, во что превратилось некогда самое красивое во всем губернаторском особняке помещение.
В платье и башмаки Дениз облачилась быстро. Но вот спуститься быстро не получилось: ноги не привыкли к обуви, и каждый шаг неминуемо повлек бы за собой падение, не держись Дениз за перила. Ещё и платье вечно путалось под ногами, и его край так и норовил попасть под каблук. Когда же, наконец, удалось доковылять до выхода, у которого ждал экипаж, девушка была остановлена миссис Мейлз. Та протянула гостье аляповатую шляпку.
– Наденьте да поживее, – проронила экономка.
– Я?
– Вы, милочка. И не спорьте. Губернатор просил, чтобы вы собрали волосы и спрятали их под этой шляпкой.
