– Я всего лишь убрал паучка из волос Алисии, – спокойно ответил Гидеон, вставая со стула и протягивая в нашу сторону ладонь.
– П-паук?! – взвизгнула я и подняла руки, опасаясь, что в причёске затаились и другие паразиты. Осталось прослыть вшивой, и неважно, что вши и пауки не одно и тоже. Отличный финальный аккорд для моего свадебного сезона.
– Алисия, – одёрнула мать, недовольно зыркнув в мою сторону.
Гидеон стряхнул паучка в траву, подметив:
– Решил, что лучше его убрать тихо, пока Алисия не подняла шум в попытке стряхнуть паука самостоятельно.
– Признательна вам за заботу. Это вполне могло привести к катастрофе, – согласилась с ним мама, махнув мне рукой, отсылая подальше от празднующих.
Я ушла в дом на поиски Софьи, которую мама прихватила с собой, чтобы под рукой была своя служанка, знающая, как надо красить Хелен и укладывать причёску. Софья помогала на кухне. Я забрала её с собой в комнату, которую Клифорды выделили для нас с мамой. Пока Софья проверяла мои волосы на наличие посторонней живности, я размышляла о том, что мне делать дальше. После появления Гидеона Олдмана оставаться на празднике и поохотиться за вниманием мужчин желание отпало. Отрезало напрочь, да так, что в одном шаге от того, чтобы прямо сейчас побежать в ближайший женский монастырь. Не пойму, чего он добивался. Но напугал меня больше паука в волосах, от которого спас. Но это спасение... какое-то странное. Он коснулся моих волос определённо не для того, чтобы поймать паучка.
Выдохнула резко и взглянула в зеркало.
Домой. Ну их... праздники. Им и без меня весело, а мне же... и повеселиться толком нельзя, иначе беду притяну и испорчу долгожданный день Хелен.
Мама охотно позволила мне уехать, забрав с собой Софью в качестве сопровождения, но с условием, что кучера отправлю обратно.
По приезде я поплелась в дом, а Софья задержалась, чтобы передать кучеру указания хозяйки. Зашла в холл и услышала шум. Замерла прислушиваясь.
Что-то упало.
– Кто здесь?! – крикнула в сторону гостиной, откуда и доносился шум. – Отвечай, пока не поджарила фаерболом! – пригрозила, исказив голос, пародируя манеру речи Хелен.
– Это я... – отозвался знакомый тихий голосок.
– Кто я?
– Служанка ваша, – добавил голос и в арке, соединяющей холл с гостиной показалась девушка.
– С-софья? – опешила я.
– Я занималась уборкой.
– К-кто вы? – не узнала я собственный голос.
Входная дверь открылась и в холл зашла Софья. Наша Софья. Настоящая. Без сомнений. Не то, что эта...
Копия нашей служанки переменилась в лице – поняла свой прокол. В следующий миг она сорвалась с места и убежала назад, в гостиную. Раздался звук бьющегося стекла. Мы с Софьей, бросились следом за обманщицей, но её след простыл. Осталось лишь разбитое вдребезги окно. Вот мама не обрадуется. И припомнит мне моё проклятье.
***
– Рада, что вам удалось прийти, – окончательно сменила гнев на милость мать Алисии. – Вам надо показаться Хелен и Эндрю, они будут рады вас видеть, – взяла она зельевара в оборот и под руку, потянув к молодым, людей вокруг которых поубавилось. Кто отдал дань традиции и поздравил пару переместились к столам с напитками и закусками.
Гидеон не стал вырываться и все мысли о Маргарет Фриман, а с недавних пор Элмер, придержал при себе. Привлекать внимание большого числа людей не стоит, достаточно было того, что он не сдержал своего любопытства и полез проверять уши Алисии, раз она упорно изображала полное непонимание. Или она так хороша, что смогла обмануть его? И завтра утром Алисия Фриман исчезнет, ясно осознавая, что нельзя дальше оставаться будучи раскрытой. Гидеон бы на её месте так и сделал: сменил город, опоив мать зельем и внушив ей правдоподобную версию своего исчезновения, которую она бы рассказывала каждому, кто поинтересуется: «Где её ребёнок?»
