Он начал собирать документы обратно в папку, но вдруг остановился и достал еще одну фотографию:
– И еще кое-что. Посмотрите внимательно.
На этом снимке была изображена резная каменная панель с растительным орнаментом. На первый взгляд – обычное декоративное украшение, но при ближайшем рассмотрении в переплетении лоз и листьев угадывались очертания букв.
– Это из толедской синагоги Санта-Мария-ла-Бланка. Если вы знаете, где искать, вы увидите скрытый текст. Он укажет на следующую точку.
– А вы не могли бы…
– Нет, – твердо сказал Горенштейн. – Каждый хранитель знал только свой фрагмент и намеки на следующий. Безопасность превыше всего. Вам придется разгадывать каждую загадку самостоятельно.
Он встал, опираясь на трость:
– Изучите документ сегодня же. Завтра утром начинайте планировать поездку в Испанию. И помните: каждый шаг будет все опаснее.
– Доктор, подождите, – остановила его Сара. – А как нам связаться с вами, если у нас возникнут вопросы?
– Никак. После сегодняшнего вечера я уйду в тень. Но если что-то случится со мной, есть человек в Толедо – Рафаэль Атур. Историк, работает с муниципальными архивами. Он… особенный. Знает больше, чем показывает. Может помочь, а может и навредить. Будьте с ним осторожны.
Он направился к выходу, но вдруг остановился и вернулся. Его лицо стало серьезным:
– Еще одно. Если найдете все семь фрагментов – не пытайтесь собрать их вместе без понимания последствий. То, что было сокрыто, было сокрыто не зря. Есть силы, которые лучше не пробуждать.
– Что вы имеете в виду?
– Есть причина, по которой Храм был разрушен дважды. Возможно, некоторые вещи должны оставаться в прошлом до подходящего времени.
С этими загадочными словами он покинул кафе, оставив Эли и Сару наедине с кожаным свитком и множеством новых вопросов.
Отель "Кинг Дэвид"
Тот же вечер, 22:15
В номере Сары они осторожно развернули древний свиток. Пергамент был удивительно хорошо сохранен, словно его хранили в идеальных условиях веками. Чернила, хотя и потускнели, оставались четкими и читаемыми. Текст был написан на иврите с вкраплениями арамейского и даже нескольких слов на латыни.
– Можешь прочитать? – спросила Сара, склонившись над документом.
– Частично, – ответил Эли, достав увеличительное стекло. – Здесь смесь библейского и средневекового иврита. Некоторые слова архаичные, некоторые – специальная терминология.
Он начал переводить медленно, по фразам, иногда останавливаясь, чтобы обдумать значение особенно сложных пассажей:
– "В дни, когда враги окружили святой город… когда огонь пожирал дом молитвы… мудрые мужи собрались в тайне под покровом ночи…"
– Это о разрушении Храма?
– Кажется, да. Дальше: "И было решено в совете семи: то, что нельзя унести в руках, будет унесено в памяти. А то, что нельзя доверить памяти одного человека, – будет доверено камню и разделено между верными."
Эли перевел еще несколько строк, морща лоб от концентрации:
– "Семь избранных получили каждый свою часть великой тайны. И каждый отправился в назначенное место, чтобы создать дом, который будет хранить то, что ему доверено, пока не придет время воссоединения."
– Семь человек, семь мест, – пробормотала Сара.
– Но самое интересное дальше: "Когда придет время восстановления, когда народ вернется на свою землю, семь ветвей снова станут семью. И тогда откроется путь к тому, что было сокрыто в основании мира от начала времен."
