– "В основании мира"?
– В еврейской мистике это может означать фундаментальные принципы творения. Каббалисты верят, что мир построен на духовных основах, и Храм был их физическим отражением. Как будто речь идет не просто о сокровищах, а о чем-то более глубоком – о самой структуре реальности.
Они продолжали переводить, и постепенно перед ними разворачивалась история, которая казалась слишком невероятной, чтобы быть правдой. Но детали были слишком точными, а стиль письма – слишком аутентичным для подделки.
Текст рассказывал о том, как семь мудрецов, предвидя разрушение Храма, решили сохранить его самую важную тайну. Не золото, не драгоценности, а знание о том, как именно Храм служил связующим звеном между земным и небесным мирами.
– Послушай это, – Эли указал на абзац в середине свитка. – "И взяли они священные меры и божественные пропорции, и записали их в семи свитках. И каждый свиток содержал одну седьмую часть великого чертежа, так что ни один человек не мог воссоздать целое без остальных."
– Как карта сокровищ, разорванная на части.
– Именно. Но сокровище – это знание. Посмотри дальше.
Эли продолжил перевод:
– "И сказал первый: пусть моя часть будет сокрыта там, где солнце встречает землю в день равновесия. И сказал второй: моя – где тень рисует священную форму. И третий сказал: моя часть будет жить в числах и пропорциях…"
Они дошли до самой интригующей части. В конце свитка была нарисована схема – геометрическая фигура, которая выглядела как стилизованная менора, но с дополнительными элементами. Линии соединяли различные точки, образуя сложный узор.
– Посмотри, – Сара указала на схему. – Семь точек, соединенных линиями. Но не просто линиями – это образует определенную фигуру.
– Звезду Давида с дополнительной точкой в центре, – понял Эли. – И каждая точка подписана.
Подписи были сделаны крошечными буквами, но при помощи увеличительного стекла они смогли разобрать большинство:
– Циппори… Толедо… Кордова… – читал Эли. – И еще четыре города, но почерк здесь еще мельче.
– Толедо – наша следующая остановка, – сказала Сара. – Горенштейн не зря упомянул именно этот город.
– Судя по схеме, если мы найдем все точки и правильно их соединим…
– Получим полную карту того, что искали древние мудрецы.
Эли отложил увеличительное стекло и потер уставшие глаза:
– Сара, ты понимаешь, во что мы ввязались? Если хотя бы половина из того, что написано здесь, правда, то мы имеем дело с тайной, которая может изменить представление о иудаизме, христианстве, исламе…
– И поэтому за ней охотятся разные группы.
– Именно. Одни хотят использовать знания для восстановления Храма, другие – уничтожить их, чтобы предотвратить религиозные конфликты.
Телефон Эли зазвонил, прервав их разговор. На экране высветился неизвестный израильский номер. Эли нахмурился – было уже довольно поздно для деловых звонков.
– Алло?
– Профессор Навон? – незнакомый мужской голос говорил с легким акцентом, возможно, русским. – Говорю из больницы "Хадасса Эйн-Керем". У нас здесь доктор Горенштейн. Он просил срочно найти вас и передать сообщение.
Эли почувствовал, как кровь отливает от лица:
– Что с ним случилось?
– Автомобильная авария. Тяжелая. Он в реанимации, но был в сознании, когда его привезли, и настаивал, чтобы мы нашли именно вас. Сказал, что это очень важно.
– Мы сейчас приедем.
– Профессор… – голос на том конце провода стал серьезнее. – Торопитесь. Врачи не очень оптимистичны насчет его состояния.
