– Подземная часть?
– Крипта… средневековая. Там… второй фрагмент. Но осторожно… в Толедо есть… те, кто ждет. Рафаэль Атур… может помочь… но не доверяйте… полностью.
Горенштейн попытался что-то достать из кармана больничного халата, но движения были слишком слабыми. Эли помог ему, и старик протянул небольшой металлический предмет – старинный ключ с необычной формой головки.
– Этот ключ… от шкатулки… в моей квартире. Адрес… – он назвал адрес в иерусалимском районе Рехавия. – Шкатулка… на книжной полке… за томом Маймонида. В ней… карта… с отметками всех семи мест.
– Доктор, – сказала Сара, – а что именно охраняют эти места? Что это за знание, которое так важно?
Глаза Горенштейна стали серьезными, несмотря на приближающуюся смерть: – Не просто… знание о Храме. Знание о том… как работает… связь между мирами. Храм был… порталом. Местом… где физическое и духовное… сходятся. Кто контролирует… это знание… контролирует… доступ к высшим силам.
Он снова закашлялся, и кашель стал еще более мучительным.
– Вот почему… так опасно. Некоторые хотят… использовать для власти… другие хотят… уничтожить из страха. Но есть… третья группа. Они ждут… правильного времени… правильных людей.
– Мы те самые люди?
– Не знаю… – честно ответил Горенштейн. – Но вы… начали. И теперь… должны закончить… или умереть. Середины… нет.
Внезапно мониторы начали издавать тревожные сигналы. Пульс Горенштейна становился нерегулярным.
– Вам нужно выйти, – сказала медсестра, торопливо проверяя показания приборов. – Сейчас приедет кардиологическая бригада.
– Подождите, – Горенштейн схватил Эли за руку удивительно крепко для умирающего человека. – Последнее… важное. В Толедо… когда найдете крипту… не открывайте… все сразу. Там есть… ловушки. Древние хранители… не доверяли… даже друг другу.
– Какие ловушки?
– Магические… нет, не магические… механические… но основанные на… каббалистических принципах. Неправильная последовательность… и все разрушится. Или хуже… высвободит то… что лучше держать… взаперти.
Мониторы запищали еще громче. В коридоре послышались быстрые шаги медицинской бригады.
– Семь ветвей… семь миров… семь печатей, – прошептал Горенштейн, его голос становился все слабее. – Когда найдете все… помните: не все двери… должны быть открыты… одновременно. Некоторые знания… слишком опасны… для нашего времени.
– Доктор, – Сара наклонилась к его лицу, – а если мы не сможем найти все фрагменты? Что тогда?
– Тогда… тайна умрет… вместе со мной… и с вами. И возможно… это к лучшему. Но если… если почувствуете… что это правильно… что время пришло… тогда идите… до конца.
В палату ворвалась медицинская бригада. Врач-кардиолог быстро оценил ситуацию и начал давать указания медсестрам.
– Вам действительно нужно выйти, – сказал он Эли и Саре. – Немедленно.
Горенштейн сделал последнее усилие, чтобы что-то сказать: – Берегитесь… Розенберга. Он не тот… за кого себя выдает. И помните… – его голос стал почти неслышным, – истинная менора… горит не огнем… а светом души. Когда поймете это… поймете все.
Монитор издал долгий, непрерывный сигнал. Доктор начал реанимационные мероприятия, но было видно, что надежды мало.
Эли и Сара молча вышли из палаты. В коридоре они остановились, пытаясь осмыслить происшедшее.
– Он умер? – тихо спросила Сара.
– Почти наверняка, – ответил Эли. – Но он успел сказать главное.
– Ключ от шкатулки, адрес, предупреждение о ловушках, – перечислила Сара. – И еще одно подтверждение того, что мы влипли в нечто смертельно опасное.
