А Тоня отказала ради подруги пригласившему ее Валентину встретить Новый год у него дома вместе с его матерью и младшей сестрой. Все равно утром первого января нужно было идти на работу.
Холмский после этого не появлялся почти неделю, и девушка стала переживать – не обидела ли она его. Когда же он появился в субботу в конце ее рабочего дня, то Тоня ринулась к нему навстречу. И Валентин улыбнулся. Галантно надел на девушку полушубок, привлекши внимание окружающих.
Он пригласил ее в чайную, открывшуюся в Москве совсем недавно. Пять лет Тоня не пила настоящий черный чай, довольствуясь морковным, иногда – травяным.
− Тонечка, завтра у моей сестры день рождения. Приезжайте. Я уже говорил, что она и мама будут рады вас видеть. И, надо сказать, были огорчены, когда вы решили не приезжать в новогоднюю ночь…
− Ох, мне действительно неловко, что я отказала. Но я завтра обязательно приеду.
− Вот и замечательно. Только прошу вас – никакого подарка, никаких трат. Я кое-что приготовил от нас двоих, и мы вместе поздравим.
В тот вечер Тоня наслаждалась горячим чаем с баранками в обществе прекрасного молодого человека, которому она была интересна, который приглашал ее познакомиться со своими родными. Казалось, суровая жизнь начала превращаться в сказку.
Когда соседка узнала, куда должна поехать девушка, то вдруг заявила:
− Это же такой шанс! Твой ухажер журналист, сестра учиться на переводчика-филолога, отец был политработником. Мать, значит, наверняка интеллигентная особа. Хорошая семья, но тебе надо произвести на них впечатление.
− Как это?
− Хорошо выглядеть! Это важно для девушки.
− Ох… До встречи с ним я и не задумывалась о своей внешности…
− Пришла пора. Ну-ка, пойдем ко мне, надо кое-что решить!
Когда Варя вернулась с вечерних занятий, то с любопытством обнаружила Тоню в комнате соседки, которая оживленно строчила на швейной машинке, создавая платье из единственной шторы.
− Теперь и я, как и вы, с окном без занавески. Зато девица на выданье хороша будет!
Тоня смущалась, но не могла сопротивляться. Наверное, действительно так надо.
− Вы же мне теперь как дочки, − соседка перестала шить и повернулась к девушкам, продолжая дрогнувшим голосом, − и надеюсь, вы меня не оставите одну помирать…
На следующий день Тоня, в новом платье, с платком на голове, скрывающим прическу, которую ей тоже сделала соседка, полушубке и валенках с галошами, села в трамвай. Еще ей предстояло проехать на метро до станции «Аэропорт», где она никогда не была.
Валентин ждал девушку на самой станции. Вместе они вышли из вестибюля и оказались в новой Москве – с большими домами-кубами, которые потом стали называть «сталинскими».
− Надо же, выход из метро прямо в жилом доме! Вы живете в таком? – спросила Тоня, оглядываясь по сторонам и задирая голову.
− Не совсем, скоро увидите.
Действительно, вскоре они свернули вглубь, сразу стало тихо. Показались уже знакомые Тоне московские дворики.
− Вот наш дом. Тоже относительно новый, но не такой масштабный.
Тоня увидела пятиэтажный белый дом с бордовым основанием, построенный буквой «П». Пройти к подъездам надо было через арку.
− Как вы поняли, до редакции мне довольно удобно ездить. Впрочем, вам до библиотеки тоже было бы проще добираться, чем с Таганки.
Тоня не успела ответить, поскольку Валентин уже открыл дверь в квартиру и пригласил девушку войти первой.
− Мама, Светланочка, мы пришли.
