Его босые ноги были опущены в емкость с керосином, которым также были пропитаны его штаны и волосы, густо облита кожа. Если бы он попытался вырвать или напасть, то дежурившие у дверей бойцы, облаченные в огнеупорные костюмы, тут же обдали бы его пламенем из огнемета.
Когда Катаржина вошла в комнату для допросов, то с трудом удержалась от того, чтобы не сморщить нос: так вокруг все пропахло керосином и паленой плотью. Кроме нее, и охраны, в комнате также присутствовал Домак, собиравшийся вести допрос, и не меньше десятка помощников, секретарей и разных других мелких шавок из Ведомства порядка, которые должны были засвидетельствовать и запротоколировать допрос. Все они были простыми людьми и обильно потели от страха, окончательно забивая ноздри Катаржины нестерпимой вонью.
Им всем было страшно. Никто не думал, что на свете сохранилась еще хоть одна тварь называемая истинным вампиром. Хотя пока никаких доказательств, кроме подслушанного Катаржиной разговора, не было, она не сомневалась, что как только Сашку доставят к академику Лебядскому и тот произведет над ним все необходимые изыскания, то сможет доказать, что тот является истинным вампиром.
– Как вас зовут? – начал допрос Домак.
– Все называют меня Яковом, – ответил вампир.
Он сидел на стуле, весь обмотанный цепями, и насколько позволял серебряный ошейник крутил головой, разглядывая собравшихся в комнате людей. Одна впечатлительная сотрудница Ведомства порядка даже потеряла сознание, случайно встретившись с ним взглядом, и ее спешно вынесли из помещения.
– Понятно, значит вас называют «Яковом», но ваше ли это имя?
– Интересный вопрос. Это зависит от того, что первостепенно: то, кем человек, сам себя считает, или то, как его видят остальные…
– Не желаете отвечать. Хорошо, продолжим. Откуда вы прибыли к Хортск?
– Не помню, кажется до Хортска я был, где-то еще. В другом городе или деревеньке. Их было так много, что все они слились в единое пятно.
– Что первое вы запомнили?
– Я помню, как лежал в обледенелой земле. Там было так хорошо и так спокойно. Тихо. Без тревог, хлопот, страхов, неудач, горестей…
– Как вы оттуда выбрались?
– Меня раскопали олени. Думали, что найдут, что-нибудь вкусненькое, а отрыли меня… Наверное, потом расстроились. Кстати, как там мои свинки? Их хорошо кормят?
– Не отвлекайтесь. Вы – истинный вампир?
– Не знаю… А разве бывают ложные вампиры?
Допрос длился так долго, что у Катаржины заболела спина, пока она сидела на неудобном жестком стуле с изогнутой спинкой.
Яков то ли юлил, то ли и правда был полубезумен. В любом случае, это уже не важно. Его запрут в саркофаге из стали и серебра, доставят в Элизий, извлекут его сердце, и там уже будут решать истинный он вампир или нет.
Почему-то Катаржина была уверена – истинный. Она радовалась… Нет, она была счастлива, что спасет отца, но на душе отчего-то было паршиво.
Большая часть сотрудников Ведомства порядка остались в Хортске, чтобы вести следствие, собирать улики, опрашивать свидетелей и заниматься бюрократией. Катаржина же, вместе с офицерами охраны, Домаком и двумя, закованными в саркофаги вампирами, отправилась на отдельном, выделенном поезде в долгий путь с севера на юг, через все земли содружества, в Элизий.
Путь должен был занять почти две недели. Сидя в своем купе, и глядя на проносящуюся за окном ночь и тени сосен, Катаржина могла думать лишь о том, чтобы успеть. Она мысленно умоляла отца: потерпи, ещё немного, только дождись!
