‒ Да, что тут твориться? ‒ сетовала Игуми, обычно и занимавшаяся подсчетом заработанных денег. ‒ Это же столица! Даже на севере у нас не складывалось всё так печально!
‒ А чего ты хотела? ‒ хмуро осведомился Гинго. ‒ По Охангу только что прокатились аресты. Пыточные работают и день и ночь, даже не сомневайся. Перед собственной помолвкой его императорское величество увеличил налоги до непомерных размеров, люди стали возмущаться и бунтовать.
‒ Но почему тогда все тихо? ‒ захлопала глазами, удивленная Гвен.
‒ Это тебе кажется, что все тихо, ‒ буркнул обычно спокойный и уравновешенный Сирвиг. ‒ Буквально прошлой ночью арестовали мастера Клефаля.
‒ Кто это? ‒ удивилась рыжеволосая акробатка. ‒ Я его даже не знаю!
‒ Зато знаю я, и этого достаточно! ‒ категорично ответил Гинго.
Он все так же куда-то уходил по утрам, оставляя нас на попечение Сирвига и Шаваро, возвращаясь лишь к началу представления. Мы же готовились к самому помпезному дню ‒ к помолвке императора с его нареченной.
‒ Говорят, она первая красавица империи! ‒ довольная тем, что знает больше нашего, похвасталась Гвен. ‒ А еще, у нее волосы такого красного цвета, словно кровь!
Тут она схватила медную прядь своих волос и придирчиво осмотрела ее.
‒ Интересно, это такие как у меня, или все же и правда красные?
‒ Не знаю, ‒ честно ответила я ей. ‒ Никогда таких не видела.
В нашем клане, вообще, все были темноволосыми, одна лишь я блондинка, да Моро со светло-рыжими жидкими прядями, которые он, как только не пытался собрать в подобие пышной шевелюры, нося накладки на голове.
Гвен на моем веку была самой рыжеволосой девушкой, еще Игуми, но она подкрашивала свои светлые волосы хной.
‒ По мне, какая разница, рыжие у тебя волосы или красные? ‒ пожала я плечами. ‒ У тебя и без того очень красивый цвет, локон к локону!
‒ Да? Спасибо! ‒ все еще хмурое лицо Гвен озарилось благодарной улыбкой. ‒ Просто будь у меня такого удивительного цвета волосы, в меня тоже влюбился бы сам император, или, на захудалый конец, какой-нибудь богатый горожанин. Тогда у нас не было бы проблем с деньгами и не пришлось отдавать последнее забулдыгам, на вроде этого противного Скорпа.
‒ А то у тебя из-за твоей яркой внешности проблем не было? ‒ как всегда, Игуми не осталась в стороне, она скинула горстку медяков в мешочек и затянула шнурок. ‒ Вспомнить хотя бы Хелегай. И не похоже, чтобы тот вельможа в тебя влюбился до беспамятства, так что лучше уж спустись с небес на землю! Все мужики ‒ одинаковы и нужно им только одно! А некоторым и того хуже…
‒ Но, говорят, она даже нецарских кровей! ‒ продолжала мечтать Гвен. ‒ Значит, правитель влюбился в нее по-настоящему.
‒ Ага! ‒ Игуми в своем скептицизме была непоколебима, с грацией борова разрушая воздушные замки подруги. Она заперла замок дорожного сундука с выручкой, ‒ Понятное дело, девка оказалась хитрая просто. Поди ночью дверь спальни не открыла, и его величеству не перепало…
‒ Вот же тебе больше не о чем болтать! ‒ Шаваро окатила карлицу водой, в которой только что мыла посуду.
‒ Ты что?! ‒ подпрыгнула на своих коротких ножках Игуми, уронив на пол массивный ключ. ‒ Совсем из ума выжила, дура старая?!
‒ Делом бы лучше занялась, а то все сплетни собрала в городе! ‒ впервые цыганка проявляла столь бурные чувства. ‒ Вот уж где неуемная натура и язык без костей! Попрыгала бы лишний раз на батуте, вместо того, чтобы шляться к торговкам ерунду всякую подслушивать.
