Серпантин очарования - страница 5

А цыганки, как на работу, ходили по квартирам и просили милостыню. Тогда соседи стали потихоньку обзаводиться решетками на окнах и железными дверями, а мама накопила денег на остекление балкона и установку новой двери с гаражным тяжёлым ключом, который я, насадив на шнурок, с гордостью повесила на шею, как медаль, и произнесла:

– Ну, всё, теперь мне спокойно.

Однажды моей семье, как и другим семьям из нашей панельки, пришлось невольно побывать в шкуре бродячих цыган.

Я помню только дату «11 июня», в тот день у моей подружки детства Ники день рождения. И вот мы спускаемся с её этажа после классного застолья с масляным тортом и газировкой «Юппи» такие довольные и счастливые, чтобы подышать свежим воздухом и поиграть в Джонни или Дон-дон-дери. Кто помнит, это уличные игры, которые почему-то знали все. Считалка «Дон-дон-дери» въелась в память лучше, чем «У Лукоморья дуб зелёный…». Если сегодня меня разбудить посреди ночи, и спросить текст, то я произнесу следующее:

Но не тут-то было! Во дворе загорелась трансформаторная будка. Всем жителям близлежащих домов пришлось забыть про важные дела, выползти из бетонных коробок и наблюдать за происходящим.

В те несколько дней готовить еду всем жителям пришлось на улице, потому что впервые так надолго отключили электричество. Тогда было по-особенному. Соседские азартные деды, которые в обычные дни курили табак на лавочке и играли в домино, в эти необычные дни варили суп на небольшом кострище, поддев обугленную кастрюльку на самодельную установку из веток, другие старики и ребятки всех возрастов дружно играли в карты. Мы с друзьями запекали картошку в горячем песке, раскалывали пополам, солили и объедали серединку, оставляя лишь горелую корку с шапочкой из сажи. Весь рот, зубы и руки были черными после такого блюда. Родители проводили время на работе, и по возвращению в свои обесточенные квартиры ненадолго присоединились к всеобщей уличной кухне.

свет

и

грузовик

Сколько себя помню, всегда подбирала кошек и собак. В школьные годы я тащила домой животину вопреки всем запретам матери. Мы с сестрой и дворовыми приятелями бесконечно раздавали котяток. А в один прекрасный день решили открыть приют. Собственноручно. Из говна и палок, как говорится!

В этот роковой день, как и полагается, стоял густой туман, сумерки опустились рано, и стеной шел ливень. Наш друг Мишка возвращался домой и по пути услышал жалобный писк около катка. У забора в высокой траве мялась насквозь промокшая коробка с горстью слепых котят. Он оттянул свою футболку, изображая карман, и незамедлительно собрал их всех туда, как мама-кенгуру своих кенгурят. На следующий день мы решили раздать малышей. Но быстро поняли, что таких крох никто не возьмёт, поэтому придется их сначала вырастить.

За нашим панельным домом посреди облезлых стометровых сосен, гаражей и помойки стояла заброшенная маленькая кладовка. Мы отмыли и украсили это помещение. Провели свет и даже притащили со свалки поломанный холодильник, который послужил спальней для котят.

Все свободное время мы проводили в нашем уютном бункере.

То, как Мишка проводил свет в кладовку – это отдельный рассказ. Он решил, что лампочка в гараже будет питаться от розетки его квартиры, что на третьем этаже нашей всеми любимой панельки. Между гаражом и пятиэтажкой метров шестьдесят (если не ошибаюсь), такое расстояние не казалось препятствием. Оставалось найти длинный шнур. Мы были настроены серьёзно, поэтому всё получилось. Шнур свисал над плохой грунтовой дорогой. Каждая машина поднимала пыль, проезжая по ней. А тёмными вечерами из крошечного окошка кладовой подсвечивался тоненький лучик надежды и несгораемого оптимизма.