– Не стоит так хмуриться, это портит Ваше милое личико, – сказал Вильям, подойдя ближе. Хозяйка пекарни невесело усмехнулась, не слишком изящным жестом убрала назад длинную тонкую косу.
– А тебе есть чем улучшить мое настроение?
– Хм… – Вильям с нарочитой задумчивостью прижал палец к губам. – Я бы не отказался сейчас от свежей горячей булочки.
Женщина окинула его оценивающим взглядом. Похоже, решала, способен ли он заплатить за покупку. Приглашать внутрь не спешила, так что Вильяму пришлось достать из мешочка медную монету.
– Этого хватит?
– Издеваешься? Мне десяток золотых надо в казну уплатить, тогда, может, и не прикроют. Скупишь все вот это, – она махнула рукой на виднеющиеся за стеклом полки с выпечкой, – и так дней двадцать-тридцать, тогда может и смогу выкарабкаться.
«Тебе и правда стоит продать пекарню», – чуть не высказал свое предположение Вильям. К счастью для него, женщина вздохнула и добавила, глядя куда-то в сторону и говоря скорее с самой собой:
– Мы ж без этого всего совсем пропадем, пойдем по миру. И короне на это начихать, лишь бы монеты в казну грести.
От этих слов у Вильяма внутри неприятно кольнуло. Пришлось сдержать желание начать оправдываться. Напомнить себе, что сейчас он вовсе не король. Нельзя себя выдавать, даже если очень сильно хочется.
– Тогда не отказывайте покупателю. Если проходить мимо маленьких наград, однажды большая пройдет мимо тебя, – повторил он слова, когда-то давно услышанные от Арнольда.
– Придется, наверное, клыками собачьими начать торговать, – пробурчала хозяйка пекарни себе под нос.
– А что, их покупают? – Вильям попытался представить, зачем они могли бы понадобиться, но женщина сама дала ответ:
– Вон в лавке напротив такого барахла полно. Амулеты, говорят от волков охраняют, только чушь это. – Она кивнула, зовя за собой внутрь.
Пекарня оказалась ужасно тесной, Вильям едва протиснулся между стеной и прилавком. Но в углу все равно каким-то чудом умещался столик и пара стульев. Видимо для тех, кто решит перекусить прямо здесь, в облаке ароматов ванили, корицы и лимона.
– Этого, – женщина указала на монету, которую Вильям положил на прилавок, – хватит на ватрушку с творогом. Бери, не сомневайся. Последняя осталась, у нас их мигом расхватывают.
Вильям замотал головой, глядя, как она достает спрятавшуюся за румяным хлебом ватрушку. Вспомнил наставления никогда не брать у незнакомых первое, что предлагают. Слишком опасно. Слишком многие могут захотеть избавиться от принца. А уж от короля – тем более.
– А найдется что-то совсем без начинки?
– Без начинки и вкусное? Разве что… – Женщина приподнялась на цыпочках, достала с верхней полки небольшой золотистый батон, завернула в сероватую бумагу и подала Вильяму. – Вот. Свежее и хрустящее. То, что надо, не сомневайся. Полчаса как из печи, мама принесла. Она у меня мастерица на все руки.
– Ну, если мама, – протянул Вильям, – так и быть. Благодарю.
– Ты какой-то… – Хозяйка пекарни прищурилась, склонила голову на бок.
– Какой же? – Вильям мгновенно насторожился, испугавшись, вдруг сделал что-то не так.
– Не такой. Странный. Не важно. Если хочешь отблагодарить, расскажи всем про мою пекарню. Пусть приходят.
«Это вряд ли», – подумал Вильям. Вряд ли кто-то из дворца еще когда-нибудь решит приехать в этот городок, свернуть на эту улочку, и уж точно не станет покупать еду простолюдинов. Пусть даже и очень вкусную. Но признаваться в этом вслух он, разумеется, не стал.
