Читать онлайн Валерий Лашков - Шофёрские истории и разные размышления

© Валерий Николаевич Лашков, 2021

ISBN 978-5-0053-8474-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Права мы получали в школе после одиннадцатого класса. Одиннадцатилетка была внедрена в СССР в ходе хрущёвских реформ. После восьмого класса четыре дня мы учились, а два работали автослесарями в гараже лесовозов (после теоретической подготовки в первом полугодии девятого класса).

Надо сказать, Хрущёва и реформы времени его правления принято во втором десятилетии двадцать первого века ругать нещадно. Это совершенно несправедливо.

В отношении одиннадцатилетки хрущёвской по сравнению с нынешней: тогда год прибавили за счёт старших классов, в нынешней – младших. Тогда в школе давали специальность и практику работы, ныне – ноль. При этом следует учесть юношескую психологию восприятия практических знаний и навыков – они накрепко остаются на всю жизнь.

Надо сказать и о других важнейших решениях правительства с уважением:

• Жильё

• Отмена сельхозналога (30%)

• Паспорта колхозникам (хотя и с оговорками – по справке председателя колхоза)

• Утрата страха быть «забранным»

К «целине» я также отношусь положительно – в солдатах я там хлеб возил, но об этом позже.

Ужасны, разумеется, карибский кризис и атомная бомбардировка собственной страны (тоцкие ученья и сто пятьдесят! воздушных! ядерных взрывов в семипалатинской степи за два года – 62 и 63).

Долгие годы принято было считать, что эти достоинства и ошибки принадлежат Никите Сергеевичу Хрущеву. Однако в последние десятилетия появился такой огромный объём сведений по этим вопросам, что человеку разумному есть над чем поразмышлять. Особенно имея в памяти многое из того о чем идут споры. Для любого человека принимаются за истину мысли и оценки событий, в том случае, если они близки к собственным оценкам и размышлениям. Эти оценки, разумеется, тоже приходят из анализа более ранней информации, полученной из совершенно разных источников, скажем, для меня – от интеллигента директора школы – шестидесятника, восхищавшегося Александром Исаевичем, до моего малограмотного дедушки, попавшего в немецкий плен в августе 14-го в Восточной Пруссии, и пробывшего в Германии шесть лет.

По некоторым суждениям, Хрущев – троцкист. Возвращаюсь к в вбитым нам в голову определениям, пытаюсь разворошить вбитую информацию. Помогают размышления, изложенные в книгах двух противоположных по подходам к истории России мыслителям, Егора Гайдара и Вадима Кожинова. Подходы Гайдара, в том числе их изменение, от конца восьмидесятых до его ухода, я знаю неплохо, начиная с публикаций в журнале «Коммунист» и до последней его книги. В нулевые на него и его команду дохлых кошек не вешает только ленивый. Понятие «либерал» для основной массы населения стало ругательным. Многие забыли, некоторые не знают, некоторые знать не хотят, что в начале 90-х в условиях катастрофического положения в экономике незалежной России её экономические и политические лидеры, уважаемые и умные академики и премьеры, Абалкин, Силаев и т.п., выхода из кризиса не видели и вынуждены были поставить у руля развалившейся машины управления молодёжь, экономических либералов. Когда у Егора Ельцин спросил: «Ты знаешь, что делать?», то получил неожиданный утвердительный ответ, заключавшийся в необходимости отпуска цен. «Но откуда возьмутся товары», «Не знаю, но мировая практика показывает, что они будут». Гайдар приезжал в Саров, я был на его лекции, на утверждение: «Торгаши будут до предела повышать цены», был ответ: «Мы будем печатать деньги, тоже понимая, что есть предел». И этой команде удалось не дать денежной системе свалиться в гиперинфляцию, хотя супер-, была, но проскочили! Машина со скрипом, тяжёлым рулевым управлением, слабыми тормозами, но поехала, и «… куда ты скачешь гордый конь, и где опустишь ты копыта?». Тут же появились желающие порулить. Конечно же, это была знакомая всем «прослойка»: директорский корпус, «орсовские», московские управленцы, как правило, из бывших профсоюзных и комсомольских деятелей. Основа, разумеется – директора (это условно, там и министры, начальники главков и т.п., как правило – производственники). Народ битый, дело своё знающий, но в новых экономических условиях – туповатый, хотя и во многом интересный. Яркий пример – Виктор Степанович. Другой вид прослойки, вернее, слой, скорее, рой, это личности, кружащиеся вокруг президента. Их происхождение – высшие партийные структуры, «органы» и ряд талантливых проходимцев (милиция и армия в сторонке, как правило).

Вернёмся к теме троцкизм. Хрущев, Гайдар, Кожинов. Кожинов и Гайдар в своих работах по истории России 20-го века рассматривают переломные для России во всех смыслах 30-е годы. Егор с экономических позиций, Вадим с позиций государственника («…куда ты скачешь…?»). Кожинов не видит альтернативы в направлении движения грозного катка Революции, Гайдар один из немногих, считающих, что у исторических событий всегда имеется альтернатива. К середине 30-х в структуре российского общества произошли существенные перемены по сравнению с двадцатыми и началом 30-х годов. В результате индустриализации появились две прослойки (это слово ближе к существу дела, чем класс). Во-первых, это весьма увеличенная по численности масса наёмных работников (наниматель – абсолютистское, предельно жестокое государство). Назвать их по марксисткой терминологии рабочим классом – натяжка, поскольку они мало отличались от крепостных петровских рабочих, были не способны к какой-либо организации, по быту и психике они крестьяне, но время и деятельность в массовом производстве довольно быстро преобразовывали эту массу, появлялись признаки сплочённости. Во-вторых, появился директорский корпус. Можно дать грубую количественную оценку этих прослоек. За несколько лет капиталисты поставили в СССР около десяти тысяч заводов. Привезли комплекты заводов от оборудования, строительных конструкций, до последней заклёпки и даже цемента. Кроме того организовали проектирование строительства, планирование поставок и затрат, американцами были созданы мощные проектно-планирующие организации. Сотрудники этих организаций, в основном американцы, воспитывали русских проектировщиков и плановиков. При каждом крупном заводе были созданы конструкторские бюро, в которых буржуазные специалисты воспитывали русских конструкторов и инженеров, так как большинство русских специалистов покинули Родину или были убиты уже после гражданской войны. Троцкий в теории предусматривал эти массовые убийства «буржуазных специалистов» (заодно и хозяйственных мужиков) и не без основания, зная их способность к организованности, а для предстоящей индустриализации специалистов предполагалось набрать у буржуев (благо у них избыток), они пролетариев и научат. Так и сделали. Эти события не противоречили марксистко-ленинским подходам, для которых мощное государство обеспечивало цели мирового коммунистического движения, т.е. достижение мировой революции и, в конечном счёте, переход к коммунистическому обществу. Основным идеологом этой политики после Ильича был Троцкий. Противоречия его с ленинской гвардией были тактического плана.

Небольшое отступление политически-экономического характера. О таком огромном количестве, построенных буржуями заводов, до сих пор сведения просачиваются с большим трудом. С давних лет говорят о трудовом подвиге советского народа, создавшем за несколько лет могучую индустрию. Слов нет, труд тяжек и огромен: котлованы, шахты, лесосеки, дороги, каналы, монтаж, сооружение зданий. Однако в стоимости сооружения такого количества промышленных предприятий стоимость этого труда составляет не более 20%. Чем государство заплатило буржуям за это богатство до сих пор нет ответа. Даже мудрец Гайдар в своём капитальном труде по экономической истории России, испещрённом таблицами, графиками и ссылками на западных экономистов, обошел этот вопрос. По любым оценкам стоимость такого количества заводов превышала ресурсы российской экономики в сотни раз.

По моему мнению можно объяснить щедрость буржуинов довольно просто, хотя в обширных дискуссиях по экономической истории СССР таких подходов не встретишь.

В конце 20-х годов на западе тяжелый кризис перепроизводства, предприятия закрываются, у рабочих нет средств к существованию. У покупателей нет денег (привыкли вкладывать деньги в ценные бумаги, потерявшие ценность мгновенно), которые должны прийти в промышленность, поэтому у промышленности нет возможности дать людям возможность заработать деньги – очень простое короткое замыкание.

Максимум кризиса в США. Американское буржуинское государство с трудом, но разомкнуло цепь: Многие, если не все, машиностроительные предприятия получили заказы на оборудование для СССР. Оплата в счёт государственного долга. Наличные деньги печатают также в счёт долга, но их уже тогда в Штатах крутится мало, в основном безналичка, вот банкиры и переписываются между предприятиями и государством. Производство и потребление закрутилось, машина поехала. Совпадение это или нет, но у американских капиталистов были и другие интересы в пользу индустриализации России. Это по предсказаниям вождя мирового пролетариата – империалистические интересы. Для американских и британских капиталистов было бы гибельно объединение России и Германии любым способом: поглощает ли Германия Россию войной, или образуется союз этих стран мирным путём.

Итак, к середине 30-х годов, марксисты-ленинцы реализовали план создания мощного милитаризованного государства, как инструмента да воплощения идеи мировой революции.

Однако следствием индустриализации было создание могильщика идеологизированного государства – в первую очередь директорского корпуса.

К концу 30-х годов правящей экономической элите (управленческо-директорскому корпусу) стало ясно, что в условиях мирного времени управлять промышленной громадой командными методами почти невозможно. Директорский корпус к марксизму относился скептически и даже презрительно, к парторгам и комиссарам как к болтунам. К низовому звену управленцев, особенно на селе (типа Давыдова и Размётнова) это относилось в меньшей степени, но они погоду не делали. Назрело противоречие между государственниками и революционерами. В результате почти все истинные марксисты (ленинская гвардия) были объявлены троцкистами и убиты, на всякий случай пришлось уничтожить командный состав Красной Армии, находящийся под влиянием идеологии, как религии (в большинстве – назначенцы Троцкого).

Но, как уже упоминалось, правящие марксисты были уничтожены «почти». Верхушка оставалась у власти, хотя фактически признала верховенство российской государственности над идеологией. В течение двух лет были пересмотрены подходы к истории России, бывшие «царские сатрапы» стали национальными героями, а командармы генералами. Тем не менее, над верховными правителями нависла смертельная опасность, была видна половинчатось мер по отказу от принятой идеологии, на местах руководство и простые люди боялись слово сказать против марксизма и советской власти (наказание по 58-й до расстрела). Однако директорский корпус набирал силу. На 18-й партконференции (1940 г.) с отчетным докладом выступал Маленков, как представитель промышленной прослойки.