Никакой ужас пустоты не прерывает эту связь порождаемых единиц происхождения. Нигде не должно зиять пропасти. Ничто повсюду образует истинный переход, ибо оно есть отрицание нечто как данного – будь то в ощущении или иным образом. Только это отрицание ведёт к происхождению.
Если понятие вообще означает вопрос «Что есть?» и, следовательно, основание бытия, то суждение, которое, собственно, и порождает понятие, может быть вопросом: «Что не есть?» Но не должно соответствовать мне. Таким образом, обходной путь оправдывается как прямой. И в этом проявляется глубокая сила связи: непрерывность проходит через ничто.
Она утверждает, она содержит руководящий принцип: есть связь между элементами, если они мыслятся и требуются как порождаемые, а не как данные. Следовательно, непрерывность – это закон мышления той связи, которая делает возможным порождение единства познания и тем самым единства объекта и доводит его до беспрерывного осуществления.
Благодаря непрерывности все элементы мышления, поскольку они могут считаться элементами познания, порождаются из происхождения. И относительно единства объекта мы увидим, как все методы науки, соединение которых приводит к конституированию объекта, основаны на непрерывности.
Но не только каждый из этих методов сам по себе должен быть основан на непрерывности – возможность их соединения также обусловлена непрерывностью. Таким образом, непрерывность как закон мышления одновременно гарантирует связь всех методов и дисциплин математического естествознания.
Следовательно, закон мышления имеет решающее значение для познающего мышления. Непрерывность – это закон мышления познания.
Наконец, отметим, как в суждении о происхождении подтверждается родовой характер суждения. Здесь ещё нет множества элементов; само x должно быть порождено исключительно из своего происхождения. Тем не менее здесь уже происходит различение, а именно – от операционного понятия ничто.
Это последнее не следует рассматривать как равнозначный элемент мышления; скорее, оно обозначает лишь переход, осуществляемый благодаря непрерывности. Само бытие должно получить своё происхождение через небытие. Небытие – это не коррелятивное понятие по отношению к бытию; относительное ничто обозначает лишь трамплин, с которого должен быть совершён прыжок через непрерывность.
Но в противопоставлении этому искусственному, приключенческому образованию осуществляется различение. И тем самым оно одновременно подтверждается как объединение.
Ибо относительное ничто полностью фиксируется, без побочных смыслов, на своём коррелятивном нечто. В сохранении обоих направлений осуществляется и пребывает то объединение или единство, которое представляет собой бесконечное суждение как суждение о происхождении.
И само сохранение обрело в непрерывности новое выражение и глубокую выразительность. Насколько точно и одновременно всеобъемлюще суждение характеризуется через сохранение, это делает очевидной непрерывность, которая поэтому и должна быть установлена как закон мышления.
Она описывает и регулирует не просто одну, но первую основную черту мышления, направленную на происхождение. Поэтому её нельзя ограничивать более узкими и специальными научными методами.
Второе суждение: Суждение тождества
Создание первого элемента было в высшей степени искусственным. Оно, правда, смогло укрыться под защитой непрерывности, но это все же выглядит как хождение по кругу, ибо непрерывность устанавливает связь с теми сомнительными ничтожествами. Таким образом, элемент кажется построенным на зыбучем песке. И исторически сложилось так, что атаки софистов на мышление и его мнимые абсолютные ценности сделали своей мишенью те чудовищности небытия. Однако, как мы видели, в атоме, как и в других образованиях бесконечного, небытие продолжило свой победный бег через науку тысячелетий.
