Скажу «спасибо» я годам - страница 2

Для питья носили воду из так называемого «долгого» колодца (сруб длиной метров 7—8, шириной больше метра и с такой же высотой). Воду доставали прямо ведром, наклоняясь в колодец, или к вёдрам привязывали небольшую верёвку. Глубина колодца была 50—60 см, он находился под небольшой горой. Бьющие мощные ключи были ясно различимы в светлой воде. Из колодца вытекал незамерзающий ручей, источник пополнения двух прудов (один – круглый, небольшой, другой – продолговатый, длиной 50—60м, шириной 20—25м). Скотина также пила «благородную» воду из «долгого» колодца. От нашего дома «долгий» колодец находился на расстоянии 200—300 метров.

Зимой воду возили на салазках. Только теперь я могу оценить, какая изумительная вода была у нас в «долгом» колодце. У «долгого колодца стояла часовня. В часовне находились иконы. Грязь у колодца была непролазная, т.к. было много слабых ключей вокруг колодца. Обычно у колодца устраивались молебны по различным поводам (о ниспослании дождя, о прекращении дождя и т.п.) на более сухом месте.

Наша школа стояла одиноко за деревней, близ просёлочной дороги, соединяющей монастырь «Давыдова пустынь» со станцией «Шарапова охота». Школа была деревянная, очень высокая, крыта железом. Крыша и стены были окрашены в тёмно-красный цвет. Входное крыльцо было с северной стороны. С крыльца попадаешь в широкий длинный коридор, освещавшийся большим итальянским окном. Налево из коридора была классная комната с большой изразцовой печью (на восток 6 или 8 больших окон). Все три класса занимались в одном учебном зале. М.А. – с учениками 1-го класса, а Л.И. – с учениками 2-го и 3-его класса.

Как мы понимали что-либо, теперь не могу себе представить. Направо из коридора была квартира учителей, состоящая из двух комнат и кухни с русской печкой. У Розовых было пятеро детей – Анатолий, Николай, Ольга, Леонид и Вера. Анатолий и Николай учились в университете в Москве. Анатолий, видимо, не закончил образования и жил с родителями в деревне. У него было много странностей, нам говорили, что он «зачитался». Ольга и Леонид также учились в Москве, Ольга – в гимназии, а Леонид (мой ровесник) – в кадетском корпусе. На каникулы к родителям всегда приезжал в военной форме. Вера училась в нашей школе (она самая младшая из детей). Видимо, нелегко было сводить концы с концами Розовым, жалованье земских учителей было невелико.

По нашей деревне протекала речушка, которая летом почти пересыхала, а весной в половодье бурно несла свои воды от тающих на полях и в лесах снегов. Видимо, поэтому она и получила название Безуменка. Прежде, чем влиться в р. Лопасню, она пополнялась ручьём, вытекавшим из ключевого колодца у дер. Пешково (название ручья забыл), затем, пробежав «большой» лощину-луг, принимала в себя другой ключевой ручей «Жилино». Дальше Безуменка до конца своего пути протекала по лесу, который назывался «Осинки» (речка очень извилистая).

Через нашу деревню пролегала дорога со станции «Шарапова Охота» М.-К. ж.д. в направлении «Семёновской отрады» (имение гр. Орлова). От деревни Еськино шла развилка дороги между деревнями Пронино и Легчищево, мимо нашей церкви и кладбища в направлении мужского монастыря «Давыдова Пустынь» (основан в 1515г.). Дорога от ст. «Шарапова Охота» примерно на расстоянии 3—4 км была покрыта булыжниками (до дачи Кобякова), а дальше был просёлок. Видимо, и у графа Орлова, и у монастыря «не хватило пороха». От ст. «Шарапова Охота» до «Семёновской отрады» через нашу деревню проходила телеграфная линия с одной ниткой провода на столбах. «Стаканчики» на телеграфных столбах для нас, деревенских мальчишек, частенько служили «невинной» игрой. Набирали камни и кидали в «стаканчики», хотя с опаской. Считалось геройством, когда попадёшь в «стаканчик», а ещё лучше, когда его разобьёшь. В ветреную погоду, когда в столбах от проводов появлялся шум, прикладывали ухо к столбу и слушали человеческие голоса и говорили окружающим: «Разговаривают, только неразборчиво».