Сны мангаса - страница 4

Завершив изучение собранной по делу информации, Степан Ильич спустился в подвал. В полутьме белело висящее на блоках тело. Видно было, что до прихода начальства с ним успели поработать: бритая голова безвольно свешивалась на грудь, исполосованная спина сочилась алой юшкой. Особоуполномоченный не стал приближаться к арестанту – из коридора, не переступая дверной порог, просканировал открывшуюся перед ним картину и тут же злым шепотом распорядился: «Рано вы его на шибенице растянули. Привести в нормальный вид – и утром ко мне на допрос».

Утро Степана Ильича началось ближе к полудню. Наскоро опохмелившись кумысом (ледяной квас превратился в недостижимый предмет мечтаний, так как его можно было достать только в астраханском воеводстве), опричник ждал подозреваемого с выражением на физиономии, по кислоте соревновавшимся с напитком, которым он был вынужден лечиться.

Когда допрашиваемый занял стул, опричник пододвинул ему открытый золотой портсигар, выглядевший сверкающим инопланетным артефактом на истертой поверхности казенного стола. В ответ на несогласное покачивание головой: «Нам такое нельзя» – Степан Ильич привычным движением размял и сунул под залихватские усы серую папиросину с золотым оттиском «Императорскiя». Он выдул густое облако, мгновенно скрывшее его в щиплющей нос пелене, и начал протокольным голосом:

– Так, подозреваемый, Дванов Иван Александрович, пол мужской, … третьего года рождения, место рождения – Иркутск, холост, монах двенадцатого ранга Падмасамбхава Сангхи. Все верно? Также известен как Яван Лама…

– У вас же написано там все.

– Не ерепенься. Тут не место колючки показывать. – Табачный туман еще больше сгустился вокруг Степана Ильича. – Знаешь же, в чем тебя обвиняют? А что за это светит, знаешь?

Монах неподвижно смотрел в пол. На фоне застиранного одеяния выделялись оголенные руки в бинтах, сквозь которые проступали багровые следы вчерашнего допроса.

– Я ни в чем не виноват.

– Так все говорят. Невиновные к нам не попадают.

– Я правда ничего не делал. Мне не в чем сознаваться.

– Слушай, Ваня, ты простой русский хлопчик, который попал в сети местных сектантов. Видно же, что из нормальной семьи.

– Не сектант я. Буддизм у нас признан традиционным вероисповеданием.

– Ну это для местных калмыков, тувинцев и бурят он традиционный. А ты русский, а значит, с тебя и спрос особый. Но повезло тебе, отчизне понадобилась твоя помощь. Про Хамбо Ламу Итигэлова слыхал?

– Мы про него в школе учили. Буряты потеряли нетленного ламу во время эвакуации через Байкал, когда возникла угроза окружения бурятских ополченцев китайскими частями. Кажется, машина с ним под лед провалилась, или что-то в этом роде.

– Все правильно. Второй Сибирский Ледяной поход. Вот тогда Россия и лишилась единственного нетленного гуру. Уж второго подряд, если считать калмыцкого Кекш Бакш. Понимаешь, какая утрата? На Шри-Ланке их уже несколько, про Индию вообще молчу. В общем, послушал я тут недавно про этот ваш тукдам, и стало ясно: важно, чтобы следующий нетленный лама был русским. Понимаешь, о чем я говорю?

– Но это же так не работает. Я еще не готов для такого. У меня это просто не получится…

– Что значит «не получится»? Ты у меня это брось! Вон ваш Гурхан Лама по приказу Государя веру родную поменял и буддистом сделался. И, кстати, очень уважаемым буддистом: ему по праздникам из Поднебесной и Индийской конфедерации персональные поздравления шлют. А ты ради Родины не хочешь тукдам замутить? К тому же если не будет получаться, то поможем тебе. На следующей неделе привезут китайский промышленный дегидратор. Так что засушим тебя, как волжского лещика…