Он не пошел обратно в институт. Три года он был депутатом Верховного Совета, серьезно увлекся политикой. Живое дело оказалось много интересней нудных лекций. И возвращаться в прошлое он не захотел.
Толковому и дельному человеку трудно затеряться в крошечной республике, где все население составляет семьсот тысяч человек. Леонид Михайлович и не затерялся. Он поступил на службу президенту Марий Эл.
Надо отдать должное Зотину: он просчитал Ивенского очень точно. Леонид Михайлович полюбил власть и все сопровождающие ее атрибуты. Ему было важно находиться в гуще событий, блистать, ловить восхищенные взгляды, ощущать уважение и почитание. Он быстро понял, что находясь при власти, можно не ограничивать себя ни в чем и безбедно жить за счет бюджета. Он полюбил комфорт, персональную машину с шофером, правительственную дачу.
Разумеется, Леонид Михайлович понимал, что переход в правительство будет выглядеть как предательство демократических идеалов. Он долго колебался и спрашивал совета у всех своих знакомых. В душе он наверняка понимал, что за такой шаг придется заплатить определенную цену. Думал отделаться малыми потерями, но жизнь распорядилась по-своему.
Тогда, на изломе своей карьеры, Леонид Михайлович приехал ко мне. Не мог не приехать: слишком много интересов у него было завязано на банке и мне лично.
– Николай, у меня сложный вопрос, – начал он таинственно.
– Слушаю, – я не придал значения его тону. Обычно такой заход предвещал историю о каком-нибудь интересном, на его взгляд, начинании в сфере бизнеса, и потому я приготовился услышать страшную тайну про сделку на миллиард боливийских долларов. Но на этот раз он заговорил о другом.
– Зотин предлагает мне поехать с ним в Италию.
– Зачем?
– Он едет на подписание контракта по вашему волжскому заводу «Совиталпродмаш». Ему нужен переводчик и помощник, который помог бы разобраться в тонкостях контракта.
– Подожди, подожди, – не понял я. – Ну, переводчик – это понятно. Языки ты знаешь, в этом деле поможешь. Но что значит помощник по подписанию контракта? Ты-то тут причем?
– Притом. Мне дали на изучение конфиденциальный материал. Через неделю я буду знать все и о заводе, и о выпускаемой продукции. Президенту нужен помощник, который мог бы свежим взглядом оценить ситуацию.
Я посчитал своим долгом поделиться сомнениями.
– Леонид Михайлович, я бы не советовал доверять Зотину. Я-то его хорошо знаю. Обманет.
– Ну, о чем ты говоришь? Какой обман, – прервал он меня. – Он уже включил меня в официальную делегацию.
– Ну и что. Все равно я ему не верю. Да и потом, ты же демократ. Как ты думаешь жить и работать в дальнейшем? Вернулся ты вместе с Зотиным из Италии, и дальше что?
– Вот! – воскликнул он. – По этому вопросу я и приехал посоветоваться. Зотин предлагает перейти к нему работать. Даже министерство новое для меня придумали – по внешнеэкономическим связям!
– С ума сошел, – только и смог вымолвить я.
– Почему сошел? В жизни надо определяться.
– А как же демократическая платформа?
– Да к черту эту платформу, одни болтуны собрались. И ведь есть шанс в Италии побывать. Ты представляешь, – он мечтательно закатил глаза, – Рим, Флоренция, Венеция…
– Мои-то советы тебе зачем? – нарушил я его лирическое настроение.
– Как зачем? – очнувшись, переспросил он. – Твое мнение мне знать важно. Если я поеду с Зотиным в Италию, то вроде как стану предателем, да?
