Аркаша перевела взгляд на толпу перед ней. За спинами студентов у основания склона застыл Джадин. Видимо, он собирался подняться на вершину, но, привлеченный шумом, остановился. А вот его лицо девушка видела вполне отчетливо. Раздражение и презрение. Верно, он ведь не любил слабаков.
Грегори, похоже, добился своего и сумел уговорить Роксана и Луми не вмешиваться, потому что парни остались на месте, а староста спускался в полном одиночестве.
Вот, значит, как это будет? Староста Сириуса пресечет травлю одного из своих подопечных? Может, он и не желал этого. Может, ему претило тратить время на решение чужих проблем. Но он обязан был это сделать в силу своего положения. Как бы ни лоялен был староста, проблемные личности наверняка раздражали даже его. Получается, теперь она тоже будет его раздражать?
«Хватит бояться» – так сказал Маккин.
Но ведь это страх заставил его и Аркашу отказаться сегодня от завтрака и перебиться остатками вчерашнего праздничного ужина. Страх перед встречей с теми, кто изначально далек от истинного понимания и принятия.
Бежать от чего-то и прятаться. Долго и упорно. Но это не значит победить…
– Я так и не услышала, мымренция. – Ваниль приложила ладонь к уху. – Ты в восторге от водички, а? Или нет? Я же старалась. Весь наш запас на тебя истратила. Хоть пискни разок.
– Думаю, молчание – лучшее проявление восторга, – предположил Нариса.
Аркаша медленно двинулась к нему. Он стоял ближе всех.
– Чего? – Нариса заинтересовано оглядел ее.
– Не подержишь? – Девушка протянула фейри промокшую сумку Анис.
Надувая щеки от новой волны едва сдерживаемого смеха, Нариса принял сумку и демонстративно вытянул руку, стараясь, чтобы капли с сумки не попали на его спортивный костюм.
С секунду понаблюдав за ним, Аркаша пожала плечами и, вцепившись в мокрую ткань, одним движением сдернула с себя футболку Маккина, оставшись в светло-зеленом лифчике.
Нариса поперхнулся собственным хихиканьем и замер с приоткрытым ртом. Воцарилась тишина.
Изнывая от холода, Аркаша между тем особо не спешила, тщательно выжимая футболку. Удовлетворившись результатом, она стряхнула с оголенного живота капли воды и огляделась. Вокруг было очень много открытых ртов. Весьма широко открытых. И даже можно было, например, предложить птицам использовать их для строительства гнезд внутри, чтобы зря не пропадали.
– Благодарствую. – Аркаша выудила из пальцев Нарисы сумку и, закинув мокрую футболку на плечо, побрела сквозь притихшую толпу к основанию склона. Все расступались перед ней, поэтому идти было легко. От ветра по влажной коже бегали мурашки.
Однако остановиться Аркаше все же пришлось. На ее пути стоял Джадин Кюнехелм. Нефилим смотрел на нее сверху вниз, поджав губы и сдвинув рыжие брови. Аркаша с вызовом глянула в ответ.
И Джадин отвернулся. И… покраснел. Что ж, из всех присутствующих нефилим оказался самым деликатным. Аркаша продолжала чувствовать на себе несколько десятков ошарашенных взглядов.
Продолжая коситься в сторону, Джадин молча стянул с себя красную футболку и, не глядя, сунул в руки Аркаше.
Недолго думая, девушка протянула нефилиму свою мокрую футболку и сумку и быстро облачилась в его футболку.
– Спасибо, – пробормотала она, забирая у Джадина вещи.
Юноша кивнул и, развернувшись, пошел навстречу Грегори. Староста застыл на середине пути, словно участник игры «замри-отомри», которого команда водящего заставила остановиться в позе пытающегося почесать поясницу горбуна.
