При этом дела в армии с вооружением и боеспособным личным составом были крайне плачевными, но присутствовала решимость взять город и освободить Колчака.
Генерал Войцеховский выдвинул оборонявшим город ультиматум. С бумагой отправился к красным есаул в сопровождении казака. Документ был составлен наспех и включал требования освободить адмирала и арестованных с ним лиц, предоставления фуража и выплаты контрибуции. В случаи исполнения были даны обещания Иркутск в этом случае обойти стороной. Большевики в ответ, конечно, ответили отказом, насмешками и пульнули из пушки поверх голов, словно поставили жирную точку, отвергая согласие.
А в этот день, когда Сибирская армия уже толкалась на окраинах Иркутска, выбирая последний фураж в скудных закромах сельчан, в тюрьме состоялся последний допрос адмирала Колчака. Адмирала еще допрашивали, а уже было принято поспешное постановление Иркутского Военно-революционного комитета о его расстреле.
Отряд казаков, в котором был и Николаев, прикрывал тылы армии, и когда было принято решение обойти город и по льду Ангары уходить к Байкалу, наткнулся на заслон красных. Слабо вооруженные красные рабочие дружины окопались у деревни Зверево, и чтобы их обойти пришлось отрядить пару десятков казаков во фланг и под прицельным огнем опрокинуть резким наскоком красный отряд. В том бою удалось вырубить почти всех, и поручик вспоминал спину бегущего перед ним мужика, судя по всему, неумелого в бою работягу с винтовкой. Он бежал неуклюже, неловко, потерял шапку, то и дело оборачивался, сияя лысиной, и смотрел очумело, заворотив голову на скачущего за ним поручика дикими от страха глазами. Было скользко, и плохо кованный конь под поручиком скользил и его занесло на повороте, и он едва не опрокинулся, присел на задние ноги и заскользил по льду крупом. Николаев уже собрался выскочить из седла, боясь, что придавит его падающий конь, но тот чудом удержался, встал и, выровняв ход, пошел прытким галопом дальше. Наконец они настигли убегающего красногвардейца и уже не мешкая Николаев рубанул его наискосок по спине шашкой, и мужик вскрикнул тонким голоском и сразу уткнулся лицом в снег и засучил от боли ногами.
Разгромив заслон, остатки эскадрона пошли через предместье в сторону Ангары, но снова сбились с пути и наткнулись на боевые порядки красных. Встреченные пулеметом казаки взялись уходить по льду реки под огнем красногвардейцев в сторону бурятских Усть-Ордынских степей. Здесь было спокойнее и, перемещаясь по степи и перелескам мимо сел добрались до Баяндая и уже готовы были свернуть в сторону Бугульдейки, − прибрежной деревни, от которой шла ледовая дорога через Байкал в сторону Посольского, как наткнулись на отряд Нестора.
Усталые, измученные скачкой казаки были настигнуты врасплох, не успели развернуться в боевой строй и дать ответный отпор настырным анархистам. Всадники, разряженные в самые разнообразные одежды, раскосые, в мохнатых шапках, вооруженные пиками, под вой трубы, с гиканьем, трещетками, с дикими криками на самых разнообразных наречиях, кинулись в атаку, и в них чувствовалась животная свирепость, невероятная решимость и желание рвать врага на куски.
Белоказаки, усталые, измочаленные долгими переходами и едва державшиеся в седлах, пустились наутек, нахлестывая коней. Всадники Нестора на сытых конях догоняли и вырубали казаков поодиночке, как на учениях.
