Там, за порогом - страница 15
Она отвела взгляд и посмотрела сквозь кроны яблонь в небо, где лениво плыли тонкие облака.
– А потом появилась Дверь, – продолжила она тише. – И всё внутри меня сказало: "Вот оно". Будто весь путь вёл к этому моменту. Возможно, мы не вернёмся. Но… что, если мы откроем нечто такое, что изменит само понимание того, кем мы являемся?
Лиза слушала, не перебивая. Анна говорила не на публику, не для чьего-то одобрения. А словно у ночного костра или случайному попутчику в купе поезда: искренне, обнажённо, изнутри.
– Ты не боишься? – спросила Лиза тихо.
На лице Анны появилась еле заметная, как набросок, улыбка.
– Боюсь конечно. Но, знаешь… страх – это не повод останавливаться. Если тебе страшно, значит ты на правильном пути. Потому что настоящие вещи – они почти всегда пугают.
Лиза кивнула. Она знала этот страх – тревожный узел в груди, дрожь перед тем, как сделать шаг во тьму. Но она знала и другое: без этого шага ничего не изменить.
– Я понимаю, – сказала она наконец. – Знаешь, иногда мне кажется, что всё это… не случайно. Что это Дверь выбрала, кого позвать.
Теперь уже кивнула Анна. Ветер мягко взъерошил её волосы, и в этот момент она показалась Лизе не учёной, не искательницей приключений, а частью мифа, который они вскоре собирались написать своими шагами.
Они сидели ещё долго, пока небо не потемнело, а сад не погрузился в полутени. И хотя разговор давно смолк, воздух между ними полнился доверием и странной, пугающей, но прекрасной надеждой на то, что впереди – не конец, а начало.
***
Наконец наступил вечер перед отправлением – вечер, наполненный густым, почти физическим напряжением, таившимся в каждом взгляде, каждом вдохе. Мир за окнами кафе мерцал янтарным светом фонарей, а небо, окрашенное в сине-чернильные тона, было высоким и чистым.
Кафе на углу, ставшее их временным домом и штабом, светилось мягким светом старых ламп, отбрасывающих на стены причудливые, как от волшебного фонаря, тени. Всё казалось нереальным – словно в театре, где актёры вдруг осознали, что играют не роли, а самих себя.
За, заваленным разложенными картами, кипами распечаток и блокнотов, столом у окна собралась вся команда. Кто-то говорил тихо, почти шёпотом, кто-то хранил молчание, вглядываясь в тени на потолке, будто ища там ответы. Каждый чувствовал: завтра всё изменится. Завтра – они ступят туда, где нет инструкций, нет гарантий, откуда, возможно, нет обратного пути.
Джек склонился над измятым, покрытым многочисленными пометками списком оборудования и методично ставил галочки напротив каждого пункта; его губы едва заметно шевелились, проговаривая названия вслух – как молитву или заклинание на удачу.
Лиза наблюдала за ним, сидя напротив, с чашкой остывшего чая в руках. Она смотрела на Джека не как журналист, ищущий сенсацию, а как человек, разделивший с ним общее бремя.
– Всё в порядке? – спросил Джек, отрываясь от бумаг. Его голос был спокойным, но Лиза почувствовала, как под поверхностью этого озера бурлят течения и водовороты.
Она кивнула, медленно, словно проверяя всё ещё раз про себя.
– Да, – твёрдо сказала Лиза. – Мы готовы отправляться.
Джек вздохнул и отложил список. Его взгляд скользнул по лицам своих товарищей, в которых смешались волнение, усталость и тихая решимость. Сара возилась с аптечкой, тщательно проверяя каждый пузырёк. Майкл что-то настраивал в планшете, его пальцы быстро бегали по экрану, а брови сосредоточенно хмурились. Анна листала старую книгу, но взгляд её был обращён вглубь себя. Том стоял у окна, откуда открывался вид на дремлющую площадь и тёмную, неподвижную, будто отлитую из самой ночи Дверь.