Вечером знахарка с приёмышем направились в баню. Ведунья разделась и, стянув платок, распустила волосы. Взглянув на женщину, Таяна вылупила глаза:
— Тётка Пелагея, так ты ж ещё не старая! — удивлённо проговорила девочка.
— Не старая... — улыбнувшись, согласилась она.
— Так что ж ты заматываешься, словно бабка какая?
— А зачем к себе внимание привлекать? Сама говоришь, бабы злобно шепчутся. А ежели какому мужику, не дай Ббог, приглянусь? Совсем со свету сживут… — грустно усмехнулась знахарка.
— Так как же так, тётка Пелагея? И не было у тебя суженого никогда?
Женщина печально задумалась, и Таяне даже показалось, что у неё на глазах блеснула слеза.
— Был, Таянушка… Да оговорили меня… А он поверил и отказался от свадьбы, — вздохнула знахарка. — Батюшка рассерчал, да из дома выгнал, а бабка Аксинья меня приютила. Вот с тех пор и живу отшельницей. Бабка лекарской науке меня обучила, да только не так давно померла она, — снова вздохнула женщина и, по- доброму взглянув на Таяну, погладила её по голове. — Глядишь, и тебя чему научу. Только лучше тебе семью найти, чтобы не жила ты, как я… одинокой…
— А кто он? Жених твой? — не унималась Таяна.
Пелагея, заметив в глазах девочки неподдельное сочувствие, улыбнулась.
— Может, как-нибудь расскажу… А пока давай мыться…
Постепенно Таяна обжилась в доме знахарки. Девочке казалось, что она попала в сказку про бабу -Ягу, только Яга оказалась исключительно доброй. Вместе они ходили собирать травы и коренья, грибы и ягоды. Женщина объясняла, когда растение целебными свойствами набирается.
— Всякая травинка силу имеет, только надо знать, какую, — учила ведунья.
— Тётка Пелагея, так это ж простой лопух? — порой удивлялась Таяна.
— Не такой он и простой, девонька. Он от десятка болезней помогает, — отвечала знахарка. — Ты слушай, Таянушка, да запоминай, в жизни всё пригодится...
Целыми днями Пелагея с Таяной пропадали в лесу, а то бродили по берегу реки, не забывали обойти и луга, но как-то из-под ног знахарки выскочил заяц.
— Ох, напугал, окаянный! — вслед улепётывающему косому взмахнула руками женщина.
— Надо было мой лук взять, — посетовала Таяна. — Я бы того зайца вмиг подстрелила. И было бы у нас мясо. Сколько раз дичь на пути попадалась, и всё не впрок.
Не поверив девчонке, знахарка улыбнулась, но, когда на следующий день Таяна подстрелила селезня, Пелагея больше не сомневалась в своём приёмыше.
Деревенские жители в обмен за лечение помогали ведунье съестными припасами. Кто мучицы отсыплет, кто куриных яиц не пожалеет, а кто рыбки подкинет. Как-то знахарка послала девочку в дом местного мастера. Пелагея помогла поставить на ноги укушенную змеёй дочку умельца, и в благодарность за помощь родители обещали налить знахарке молочка. Таяна зашла во двор, и хозяйка поспешила за крынкой, но пока женщина возилась, Пахом вынес только что сделанный лук.
— Иди-ка, Иван, опробуй, — предложил отец младшему сыну примерно одного с Таяной возраста.
— Куда стрельнуть-то, батя? — повертев в руках лук, спросил мальчонка.
— А вон на плетне горшок висит. Попадёшь?
— Конечно, попаду, — важно вскинул голову Ванька.
Мальчик натянул тетиву, выпустил стрелу, но она, не попав в цель, застряла в заборе. Детвора, наблюдающая за мальчишкой, расхохоталась.
— Это лук кривой, — проворчал Иван.
— Это руки у тебя кривые! — хохотнула Таяна.
— Кто бы говорил! — фыркнул мальчишка. — Баба будет мужика стрелять учить!
