Вопросы задавал один, видимо, самый главный. Одетый в рыже-серый плащ, такие же брюки и низенький котелок, он удивительным образом напомнил Элизабет соседского бульдога. Маленькие круглые глазки краснели полопавшимися сосудиками, нос распух, то ли от хронического насморка, то ли от любви к джину, обвислые же щеки довершали сходство с псом, опускаясь едва не до самого ворота рубашки. Жуя толстенную незажженную сигару, он не отводил тяжелого взгляда от странной парочки.
Остальные же, словно натасканная свора, с подозрением зыркали по сторонам, выискивая ту самую банду бродяг, что и мистер Смолл получасом ранее.
Джордж замотал головой, не вполне понятно, на какой вопрос отвечая, но большего от него добиться было сложно. Элизабет, хоть и представляла собой хрупкую девушку, сейчас была облачена по всем требованиям современной моды: корсет, накрахмаленные нижние юбки, верхнее платье из плотного тяжелого атласа, светлое пальто с вышивкой по вороту. Даже шляпка украшенная лентами, кружевом и бусинами весила несколько фунтов, что уж говорить о полном облачении.
Мистер Смолл, не имевший привычки держать в своих объятиях истинную леди, совсем растерялся.
– Ей стало дурно от вида крови? – Сумел наконец выдавить из себя Джордж.
– Чьей крови? Кто-то ранен? Убит? – мистер полицейский теперь был похож на готовую взять след ищейку. Но теряющий силы коротышка лишь протяжно застонал.
– Давайте уложим ее на заднее сидение, – предложил водитель наемного паромобиля, сообразив, что в толпе мужчин о бедной девушке совершенно некому позаботиться.
Мистер полицейский шумно выдохнул, реагируя на вмешательство постороннего в ход расследования, но ему нужно было допросить свидетеля. А судя по всему, с живой ношей на руках тот был не в состоянии отвечать. Пока Элизабет несли к паромобилю, она не забывала тихонько постанывать, а приняв же горизонтальное положение, затихла.
– Может, я отвезу ее в город? – предложил жалостливый водитель. – Незачем девушке участвовать в делах полиции.
– А кто она, собственно, такая? – с подозрением прорычал полисмен в штатском, лишь усиливая сходство с бульдогом.
– Это мой секретарь, – спешно пояснил Мистер Смолл, сумевший, наконец, отдышаться. – И думаю, что мы можем обойтись без нее. Я видел то же, что и она. Да и вы сами сейчас это увидите. Смею вас заверить, что ее присутствие здесь совершенно необязательно...
– Думать здесь буду я! – рыкнул щекастый, не спешивший представляться, хранитель порядка, еще более злостно вцепившись зубами в сверток табачных листьев.
Почувствовав, что это весьма удобный момент Элизабет снова застонала. Протяжно и как можно жалостливее.
Полисмен утробно зарычал, совсем уж как соседский пес. Девушка от испуга даже дышать перестала. Не везло ей с этими четвероногими, да и пугали они ее до дрожи в коленях. Этот же "джентльмен" был немногим приятнее зубастых животных.
– Ладно. Поезжайте, – нехотя проскрипел "бульдог", наконец рассмотревший платье девушки и решивший, что не имеет ни малейшего желания разбираться с ее состоятельным папашей. Да и что может рассказать малахольная девица? Она явно того и умеет, что шмотки примерять, да белилами мазаться. – А вы, – злобный взгляд скользнул на Джорджа, – немедленно рассказывайте, что здесь произошло...
Когда паромобиль отъехал на некоторое расстояние, Элизабет завозилась на заднем сиденье, изображая, что пришла в себя.
