– А вы что хотели, мужчинам ласка нужна, а в джунглях, кажись, воспитанной англичанки не сыщешь, только местных туземочек с обнаженными грудями. Очень красивых, я слышала...
– Матушка! – ахнула в ужасе леди Браун, пресекая поток ее речи.
И в тот самый момент лакей доложил о визите новых гостей:
– Лорд и миледи Гилфорды, – раздалось на весь зал.
Взгляды присутствующих обратились на дверь, и Дениз, против воли заинтригованная любвеобильным ученым-хироптерологом, неожиданно перестала дышать и вцепилась заледеневшими пальцами в обивку дивана.
6. Глава 6. Его девочка-мотылек
Повязывая перед зеркалом шейный галстук, Адам Гилфорд, третий граф Эссекский, улыбался своему отражению. В кои-то веке его не раздражала копна неестественно белых волос, доставшихся в дар-проклятие от отца, – он помнил, какими глазами глядела на них этой ночью девочка-мотылек, почти ощущал ее пальцы, пропускавшие белые пряди сквозь пальцы, и обонял ее запах.
О нет, так не пахнут обычные шлюхи с самого дна...
Те скорее смердят сточной канавой, близ которой живут и работают, пропитавшись городскими миазмами до нутра.
Его Мотылек пахла ночною фиалкой. Этим тонким, горьковато-сладостным ароматом, источаемым маттиолой в ночные часы...
Он, казалось, им захлебнулся, когда, прекрасная в своем простеньком платье, эта девушка подошла к нему там, в «Британии». И глядела большими, темными, как агаты, глазами, изучая его...
Что она в нем увидела?
Что ХОТЕЛА увидеть?
В тот момент он забыл обо всем, кроме жажды внезапного обладания, охватившего тело и душу.
Что-то в темных, не по-детски серьезных глазах всколыхнуло внутри настоящую бурю.
Адам понятия не имел, что способен увлечься за долю секунды, и что увлекся в тот самый момент, когда незнакомка, оттолкнувшись от стойки, пошла к нему через зал своей легкой, летящей походкой воздушной гимнастки. А потом предложила себя с таким видом, будто всего лишь приглашала на танец в Букенгемском дворце...
И он не смог отказаться.
Хотя по-джентльменски именно так и следовало бы сделать.
А еще расспросить, как подобный «цветок» распустился в зловонной клоаке Ист-Энда.
Но говорить как-то не получилось, а вот целовать ее... и исследовать каждый дюйм красивого тела – очень даже.
Адам невольно сглотнул, убеждаясь, что галстук повязан достойно.
Этой же ночью, едва вынесет пытку светским раутом в обществе матери, он отправится на Дорсет-стрит и найдет своего Мотылька, чтобы о многом ее расспросить.
И не только...
– Сэр, ваша шляпа.
Слуга подал Адаму шляпу и отступил, дожидаясь дальнейших распоряжений. Но, погруженный в себя, свои мысли, хозяин оставался безмолвным, и Джозеф сам поинтересовался:
– Мне дожидаться вас с раута, сэр? Приготовить другую одежду?
Адам, будто опомнившись, поглядел на него долгим взглядом. И кивнул, наконец.
– Приготовь, но ложись отдыхать: я все сделаю сам.
Слуга тоже кивнул, принимая распоряжение, но не сдержался, спросив:
– Снова отправитесь в Ист-Энд, сэр? Не опасно ли это? Возьмите хотя бы меня.
Адам ему улыбнулся.
– Волнуешься за меня? Это лишнее, можешь поверить. Да и внешность у тебя слишком броская... Уж прости, друг.
Джозеф как будто то ли смутился, то ли обиделся, но Адам не стал ничего добавлять, просто стиснул на миг, выходя, плечо Джозефа и ушел.
В холле уже ждала его мать, в модном платье, при бриллиантах, она и сама светилась от счастья, затащить его к Браунам, как те же бриллианты. Пусть же порадуется сегодня!
