– А где госпожа Оболенская? – прямо спросил майор.
– В безопасности. Точнее, настолько в безопасности, насколько это возможно в нынешних обстоятельствах.
– Что это значит?
– Всё объяснится. Идёмте за мной.
Илларион направился к северной стороне собора, где среди кустов скрывался небольшой служебный вход. Он достал из кармана связку ключей и отпер тяжёлую дубовую дверь.
– Как у вас есть ключи от собора? – удивился Жарков.
– У ордена много друзей среди духовенства, – уклончиво ответил Илларион. – Церковь понимает важность сохранения древних традиций.
Они вошли внутрь собора. В полумраке огромное пространство казалось ещё более величественным и мистическим. Золочёные иконостасы поблёскивали в свете единственного фонаря, а высоко под куполом терялись в темноте фрески и мозаики.
– Сюда, – указал Илларион на узкую лестницу, ведущую в нижний храм.
Они спустились по каменным ступеням. Здесь было заметно холоднее, и дыхание превращалось в белый пар. Нижний храм представлял собой сводчатое помещение с массивными колоннами и старинными фресками на стенах.
– А теперь самое интересное, – сказал Илларион, подойдя к одной из колонн.
Он нажал на определённые места в каменной резьбе, и колонна медленно повернулась вокруг своей оси, открывая скрытый проход.
– Тайный ход? – поразился Жарков. – В Исаакиевском соборе?
– Собор строился с учётом потребностей ордена, – пояснил Илларион. – Огюст Монферран был нашим братом. Многие архитектурные решения имели не только эстетическое, но и мистическое значение.
Они вошли в узкий коридор, стены которого были выложены старинным кирпичом. Воздух здесь был спёртый и пах сыростью. Фонарь Иллариона едва освещал путь вперёд.
– Куда мы идём? – спросил Вяземский.
– В сердце старого Петербурга, – ответил Илларион. – В подземные галереи, которые существовали задолго до основания города. Ещё новгородские купцы использовали эти пещеры для хранения товаров.
Коридор расширился, и они оказались в большой пещере с природными сводами. Стены были покрыты странными символами – часть из них Вяземский узнал как древнеславянские руны, другие принадлежали к неизвестным ему традициям.
– Дмитрий Павлович, – шепнул Жарков, – анализатор показывает мощное излучение совсем рядом.
Действительно, стрелки приборов дрожали, а цветные лампочки мигали всё чаще.
– Мы пришли, – объявил Илларион, останавливаясь перед массивными железными воротами, украшенными изображениями переплетённых змей.
Он достал из-под плаща небольшой серебряный ключ сложной формы и вставил его в замочную скважину. Ворота бесшумно отворились.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
