Каэн подошёл ближе. На одном из витков он увидел надпись – на языке, которого никогда не учил, но понял:
Лишь те, кто готовы потерять себя, могут найти дорогу.
Он поднял взгляд.
– Мы не выйдем теми, кем вошли.
Мерисса шагнула вперёд. Её глаза светились туманным светом. Рядом с ней, в воздухе, кружились иллюзорные бабочки, которых она не создавала.
– Может, именно этого от нас и ждут, Каэн. Чтобы мы стали теми, кем должны быть.
Он медлил.
– Я не боюсь Леса, – сказал он наконец. – Я боюсь того, что он может сделать с нами.
– Я боюсь только того, что будет, если мы не войдём, – ответила она.
И они шагнули сквозь Врата.
Мир не разломился. Они не исчезли. И всё же, реальность изменилась. Внутри леса – после Врат – не было звуков. Ни пения птиц, ни шелеста ветра. Только тишина. Словно само пространство затаило дыхание.
Сила Леса здесь ощущалась иначе. Магия была плотной, вязкой. Она не текла – она смотрела. И чувствовала. Всё: их страх, их сомнения, их надежды.
Каэн почувствовал: его время стало множественным. Он видел себя в будущем – израненного, одинокого, стоящего на краю обрыва. А затем – мёртвым, лежащим среди корней. А затем – вовсе исчезнувшим.
– Это не видения, – сказал он. – Это… предупреждения.
Мерисса тоже замерла. Из тумана перед ней вышла её собственная копия. С глазами, полными отчаяния. Эта вторая Мерисса говорила:
– Всё, во что ты веришь, обернётся ложью. Ты обманешь себя. Ты потеряешь его.
Каэн подошёл к ней, схватил за плечи.
– Это не ты. Это Лес. Он испытывает нас. И он не знает, с кем имеет дело.
Он вытянул руку. И магия, его собственная, чистая, золотая – разорвала пространство между ними и образами. Иллюзии исчезли. Лес замолчал.
И в этом молчании Каэн понял: они прошли сквозь первое испытание. Лес пытался оттолкнуть их – но не смог.
– Нам нужно идти глубже, – сказал он. – Он только начал.
Мерисса молча кивнула. Но в её глазах уже не было страха. Теперь там был огонь.
Глава 6 – Иллюзии Мериссы
Лес дышал. Не шумел – не скрипел – а именно дышал, в каком-то глубинном, древнем ритме, который чувствовался не ушами, а в кости, под кожей. День и ночь в нём были сплетены в одно – сумрак, вечный и тягучий, в котором казалось, что время не уходит, а замыкается в кольцо.
Мерисса шла молча. Она не чувствовала боли, усталости, холода – и именно это начало её пугать. Она не чувствовала себя.
Сначала это были мелочи. Камень, на который ступила – вдруг оказался детской игрушкой из их дома. Ветка – на миг стала рукой матери. Звук капающей воды – голосом отца, зовущим издалека.
– Это я создаю? – прошептала она, остановившись.
Каэн обернулся, нахмурился. Тени в его глазах стали гуще.
– Что?
– Они… они начинают говорить со мной, Каэн. Не Лес. Они. Мои иллюзии. Они… живут.
Он подошёл ближе. Магия вокруг неё искрилась. Туман вился вокруг её ног, поднимался по рукам, словно ласкал кожу, уговаривал, шептал: останься, доверься, ты одна из нас.
– Отпусти, – сказал он спокойно. – Мерисса, ты можешь отпустить это.
– Я не держу! – выкрикнула она. – Я не знаю, где заканчиваюсь я, и где начинается это!
Вокруг них лес изменился. Тени стали плотнее, и из них выступили фигуры. Мерисса узнала их: друзья из детства, которые погибли; учитель, который предал их родителей; женщина, похожая на неё, но со стеклянными глазами и кровавыми слезами.
– Ты станешь нами, – произнесли они хором. – Прими. Забудь. Исчезни.
