Задержанная походила из угла в угол: пять шагов в длину, три шага в ширину — закончилось пространство. Она подошла к решетке и примкнула к ней лицом, пытаясь уловить какие-то звуки в темном коридоре. Где-то вдалеке хлопнула дверь, а потом послышались шаги. Увидеть, кто идет, оказалось невозможно, пока эти люди не поравнялись с ее камерой. Сердце на миг сжалось. Как все-таки он похож на Энди!
Молодой человек шел в сопровождении другого блюстителя закона. На нем не было кандалов. Эмма решила, что его допросили как свидетеля и теперь отпускают домой.
Она стояла, не говоря ни слова. Что в этой ситуации можно сказать? Спросить, почему он не рассказал правду? Правду, которая заключалась в том, что она вступилась за него, а, вместо благодарности, может получить реальный тюремный срок!
Паренек на миг замер, увидев девушку, которая стояла за решеткой. Его лицо исказила странная гримаса. Эмма даже не могла бы сказать, что она означает. Неужели стыд?
— Пойдемте, господин Кондрес, я провожу вас к выходу, — позвал констебль.
— Одну минутку, — как-то испуганно оглянулся на того свидетель и подошел вплотную к решетке. — Простите, госпожа, — прошептал он быстро настолько тихо, что только Эмма могла услышать. — Орне пообещал убить меня, если я расскажу, как все было на самом деле.
— Прошу прощения, господин Кондрес, но с задержанными нельзя разговаривать, — терпеливо объяснил его провожатый. — Вам нужно покинуть участок.
— Да-да, конечно, извините, — залепетал парень и напоследок кинул еще один умоляющий взгляд в сторону Эммы. Та ничего не ответила. Трус он и есть трус. О чем с ним можно было говорить?
Она отошла от решетки. Тяжело опустилась на скамью, чувствуя себя по меньшей мере восьмидесятилетней старухой, и спрятала лицо в ладони. Она не плакала. Просто все будто происходило не с ней. Это какой-то дурной сон. Сейчас она проснется и забудет весь этот кошмар. Позор! Какой позор для ее семьи! Отца удар хватит, когда он узнает.
Однако, как бы Эмма себя ни убеждала, проснуться не удавалось. Наоборот, ее стало втягивать в какое-то бессознательное состояние. Как будто она погружалась в воду с головой. Прямо в пальто и ботинках она прилегла на бок и в таком странном состоянии полубодрствования провела до самого утра.
В камере не было окон, но о том, что на улице уже взошло солнце, она узнала, когда по коридору стали активно ходить люди. Эмма поднялась с тяжелой головой и принялась тереть глаза, чтобы хоть как-то снять с себя пелену сонливости. Никаких удобств или таза для умывания здесь не предусматривалось. Хорошо хоть волосы оставались в пучке, и их не нужно расчесывать. Девушка на всякий случай проверила прическу.
В этот момент ее окликнули. Она повернулась к решетке лицом. Перед ней стоял незнакомый пожилой констебль.
— Мейстрес Снорн, я так полагаю?
— Госпожа, — без раздумий поправила она его. — Госпожа Снорн.
— Как будет угодно, — сказал мужчина, проворачивая ключ в замке. — Пойдемте, я провожу вас в уборную, а потом отведу на допрос.
— Послушайте, нельзя ли отправить весточку моим родителям? Они волнуются за меня.
— Простите, это не в моей компетенции, разговаривайте со следователем.
— Мейстером Огусом? — решила уточнить Эмма, выходя из камеры.
Конвоир кивнул. Задержанная вздохнула. Как-то вчера у них не задалось общение после того, как он схватил ее за руку. Она не была к этому готова! Очень испугалась. Но неужели это правда? Неужели она владеет магией? Такого быть не может!
