Юст изобразил на лице пренебрежительный скепсис. Лизефану, ясное дело, не понравилось. Сузив глаза, он злобно уставился на Юста:
– Именно эта судьба ждет тебя, лиорентийский выкормыш, потому что ты неженка и слюнтяй.
– Из кислоты не делают ни костный клей, ни удобрения, – фыркнул Юст. – Так что ты бы лучше определился с чем-нибудь одним, тупица.
– Невежественный дикарь! – прошипел Лизефан, будто придавленная ногой гадюка. – К твоему ничтожному сведению, кислоту очень даже используют при приготовлении костного клея! И что вообще ты можешь знать о сложных вещах, тем более, о Башне и о наших великих городах?
Однако же Юст считал, что знает – возможно, не меньше самоуверенного Лизефана и даже не меньше прошедших Посвящение адептов, которые самое важное все равно забыли.
Источником познаний Юста был отец, а у того, в свою очередь, имелось несколько присказок, раскрывавших каналы получения информации: «прочитал в книгах», «много странствовал, а чего только не услышишь в путешествиях» и любимая ссылка на верблюда, который в отцовских историях представал просто-таки кладезем премудрости и полезных сведений.
– Маги верят, что души, заточенные в Адской бездне, чуют любого, в ком есть способности, – объяснял отец по дороге в Анидаб-Дорему. – И души эти стремятся освободиться от мук, вырваться на свободу любой ценой, захватив подходящее тело и разрушив личность его предыдущего владельца. Зеленый столб, который выходит из Башни, на самом деле соединяет ее с Адской Бездной. Адская Бездна запоминает тех, кто соприкасается с ней, и перестает их преследовать – временно, так сказать, потому что знает, что маги от нее все равно никуда не денутся и рано или поздно статут ее законной добычей. А пока она может и потерпеть. Заключает с магами такой вот своеобразный договор.
– Это всё правда? – спросил Юст.
– В это верят маги, – расплывчато ответил отец, пожимая плечами. – А они вообще… верят во что ни попадя. Они психически нестабильны и часто сходят с ума.
«Потому что их способности противоестественны, – добавил про себя Юст. – И Пророк покарал их за то, что они ими пользуются. А еще за то, что полторы тысячи лет назад маги устроили Катастрофу. Это общеизвестная истина, которую они сами признают».
– Мне уже назначен день Посвящения, – как-то шепнул ему Лизефан, сопровождая свои слова мерзкой ухмылкой. – Совсем скоро. Когда я пройду его, то, наконец-то, размажу тебя об стенку.
Сердце в груди Юста неприятно трепыхнулось. У треклятого Лизефана были основания так считать! Ведь Первое посвящение, после которого ученики получают ранг адептов, делает их устойчивее к магическому воздействию и намного сильнее. Именно поэтому Посвящение играет столь важную роль. Соприкоснувшись в Башне с Адской Бездной, испытав себя, маги обретают знания и могущество.
– Не зарывайся, – мысленно передал Лизефану Юст, усмехнувшись с нарочитым пренебрежением. – Я скручу тебе мозги по щелчку пальцев – и сейчас, и в любое другое время. Тебе повезло, что я добрый и великодушный и не имею привычки самоутверждаться за чужой счет, а то давно превратил бы тебя в тупую жвачную скотину, ползающую на четвереньках и щиплющую пожухлую травку.
Юст врал. В те годы он и помыслить не мог о том, чтобы кому-нибудь сознательно всерьез навредить. С тех пор много воды утекло, но реализовать подобную угрозу Юст и сейчас не посмел бы. С другой стороны, он стал терпимее и предпочитал замечать в людях хорошее, а недостатки задвигать на задний план. Так было комфортнее, прежде всего, ему самому.
