Все маги, и она сама в том числе – в большей или меньшей степени, но все – были во власти предрассудков. Все они испытывали по отношению к обычным людям предубеждение и пренебрежение, дополнявшихся, в случае лиорентийцев, еще и открытой враждебностью.
– Ты слишком много шутишь, – сухо отметила Сю-Джин.
– Возможно, вы правы, – он, подумав, убрал в ножны клинок, снял с плеча сумку, развязал и положил перед собой. – Можете посмотреть – там накопители и пуговицы… То, что осталось от двух погибших. Еще кости. Мы не убивали ваших… коллег, – добавил он, предупреждая вопрос Сю-Джин. – Но видели, что произошло. Мы могли бы поговорить об этом в спокойной обстановке. Неужели в вашей компании не найдется желающих?
Лиорентиец обвел их всех пристальным взглядом:
– Я еще раз призываю вас к мирному сотрудничеству! Я готов поделиться с вами тем, что мы знаем. Но и нам хотелось бы узнать то, что известно вам, в том числе про это. – Он махнул рукой в ту сторону, где находились две ямы от Уничтожителя. – Взаимовыгодный обмен, а? И расстанемся к обоюдному удовольствию?
– Ты собираешься диктовать нам условия? – вскипел Юсуфар.
– Предлагать сотрудничество – не значит, диктовать условия, – возразил лиорентийский маг, чуть нахмурившись.
Пожалуй, эти слегка сведенные брови ему шли. Придавали лицу большую… проникновенность. О! О чем она думает?
– Я хотел бы, чтобы вы правильно оценивали сложившуюся ситуацию, – брови лиорентийца разгладились, и он безмятежно улыбнулся. – Не выказывали… немотивированную враждебность. Повторю еще раз – я предпочел бы, чтобы мы побеседовали вежливо, уважительно и учтиво, если вам понятно, конечно, значение хотя бы одного из этих слов.
Айгур смерил лиорентийца угрюмым взглядом:
– Ну ты и наглец!
Сю-Джин была абсолютно согласна с этим утверждением. Лиорентийский маг насмехался над ними, откровенно наслаждаясь процессом.
Юсуфар же вел себя странно – следил не столько за лиорентийцами, сколько за остальными магами. И, хоть и бросался грозными словами, но больше, как Сю-Джин показалось, для порядка, чтобы не выпасть из образа.
– Я вежливый, уважительный и учтивый наглец, – ответил лиорентийский маг, сверкнув белозубой улыбкой.
– За вежливостью и учтивостью часто скрывается презрение к остальным, – заметил Айгур.
– А еще чаще презрение ни за чем вообще не скрывается, – возразил лиорентиец. – Лично у меня нет привычки презирать других людей. Не знаю, как у вас. Хотя я вижу – вам не до веселья, и мои штуки могут выглядеть в этой ситуации неуместно.
– Да, – сказала Сю-Джин.
Айгур криво усмехнулся, подошел к лежавшей на земле сумке, спокойно наклонился и подобрал. Он не боялся – ни щупальцевидных корней, один из которых схватил Охотницу, ни лиорентийского мага с его сосудами, ни инквизитора с гасителем, маячившего за их спинами.
Сю-Джин, поколебавшись, подошла следом – она, в общем-то, тоже не особо боялась. Вблизи лиорентиец показался ей еще красивее. И он, чтоб Владычица демонов Джай Ри самолично явилась за ним, прекрасно сознавал собственную… привлекательность.
Солдаты стояли рядом с ним и вели себя, как обычные люди, таращились на Охотницу, Камнедробителя и Воспринимающего.
– Вообще, я думал, они такие, как вы, – внезапно сказал один из солдат, обращаясь к этому Юсту Хольгерстону.
По-лиорентийски, разумеется. Лиорентийский Сю-Джин хорошо понимала и вполне сносно разговаривала, и даже бывала в Белзейских горах со стороны Лиоренции.
