Ваше Сиятельство 6 (+иллюстрации) - страница 60

- Что вообще? – я Ольгу очень сейчас понимал. И Бориса Егоровича понимал, и тем более ее маму – строгую, но терпеливую Татьяну Степановну. Уж ее я понимал особо. Лишь удивляюсь, что она этот вопрос не подняла раньше.

- Вообще-то, что у меня очень хорошие родители. Они правы, что я даю себе слишком много воли, - пояснила она.

- Оль… - я дождался, когда она поднимет глаза и тогда сказал. Сказал то, что она и без того знала много раз: - я тебе люблю.

Мы поцеловались. Нежно, не слишком впиваясь друг в друга губами.

- Получается тебя со мной не отпустят на несколько дней на Кипр? – спросил я.

- Саш, по-прежнему отпускаю я себя сама, и с этим родители не спорят. Они лишь просят меня хотя бы относительно держаться в рамках приличия. И я, конечно, я не хочу идти вопреки желанию мамы и папы. Но поездка на море это несколько иное. Думаю, они не будут возражать, - она повернулась, глядя на проходивших мимо подруг Ленской и Грушину с Никитой Подамским.

- Давай поженимся, - я едва не засмеялся. Нет, это мое предложение было более чем серьезное, и мы его обсуждали много раз. Но сейчас оно казалось лишь неожиданным и забавным решением нашего стремления просыпаться каждое утро в одной постели.

- Давай, - она в ответ тоже заулыбалась. – Женись. Начинай.

- Но я не шучу, - я прижал ее к себе.

- Я тоже, - Ковалевская оставалась серьезной. – Я же говорила, что мне не нужна свадьба. Более того, я не хочу никаких торжеств, не хочу никого удивлять блеском, роскошью, сотнями приглашенных и фейерверком возле Багряного дворца. Это ничего не даст кроме лишней суеты и нервотрепки. Мы можем сделать все это красиво сами в узком кругу. Но в любом случае нам нужно сначала решить все вопросы с «Сириусом» и началом обучения там.

Перемена пролетела как-то слишком быстро, толком не успели ни о чем поговорить. Мы пошли на консультацию по общей механике. Следующие два часа разбирали экзаменационные вопросы по математике и уже потом поехали к Ольге.

Князь дожидался нас, я это понял, увидев верхушку его виманы за яблонями в саду. И когда мы вошли в дом, дворецкий поприветствовал нас и сразу предупредил:

- Борис Егорович сказал, сразу к нему, - он указал взглядом на лестницу в сторону его кабинета. И добавил для Ольги тише: - Очень суровый. Прямо туча.

Еще в школе, после того как Ольга сообщила мне об этом неожиданном приглашении на разговор с ее отцом, я догадывался, что речь пойдет о «Сириусе» или каких-то вещах, связанных с ним. Сейчас эти догадки лишь укрепились. Мы с Ольгой подошли к двери в его кабинет, высокой, покрытой аккуратной резьбой. Оля постучала и открыла дверь.

- Здравия желаю, ваше сиятельство, - войдя, я отпустил князю легкий поклон.

- Проходите, проходите, - он махнул рукой, указывая на диван. И сказал роботу-уборщику: - Эрик, выйди, пожалуйста.

- Есть, ваше сиятельство, - отозвался «Эрнест-104», зажужжал, объезжая огромный стол, и покатил к выходу.

Затем повисла тишина, Борис Егорович подошел к окну и с минуту смотрел в сад.

- С обедом чуть повременим, - наконец произнес он, не поворачиваясь. Открыл створку окна шире, впуская шелест листвы – сегодня было ветрено. – В общем, тревожные дела, - сказал князь. – Ни сегодня, ни завтра Дениса Филофеевича наследником не объявят. Глория увезла императора в резиденцию на острова. И все бы хорошо, Филофею Алексеевичу в его возрасте такой отдых на пользу, но есть сведения, что англичанка кое-что замышляет. Левадный даже высказал мысль, что император может со Средиземноморья не вернуться.