– А я предупреждала, – вставила Барбара. – Если стена умеет чувствовать – она умеет помнить.
– Да тут всё умеет помнить! – крикнула Вася, когда проход в спину вдруг закрылся со словами: «Ах, значит, я тебе больше не нужна?»
– Нам нужно идти аккуратно. Без оскорблений, без сарказма, без… – начал Базиль, но был прерван стеной, которая прошипела: «Ты меня перебил. Я оскорблена. Найдите обход».
– Я это ненавижу, – процедила Вася. – Почему даже архитектура требует уважения?
– Ну, это просто прогрессивное здание, – развёл руками Арчи. – Наверняка сертифицировано как «Эко-Чувствительное Пространство».
– Я щас сертифицирую кого-то в карман, – прорычала Вася, пробираясь вперёд.
И тут всё пошло… как обычно.
Комната первая: Стена самокритики
Команда вошла в узкий коридор. На стенах – зеркала. Но это были умные зеркала.
Каждого они отображали с комментариями.
– «Опять в этих тапках, Пётр?»
– «Вася, технический талант – это не повод молотить всем по голове!»
– «Базиль, хватит думать, что квакание – это универсальный ответ!»
– «Арчи, ты опять строишь из себя специалиста? Не смеши свои кредиты!»
– «Барбара, всё ещё думаешь, что у тебя нет чувств? Ну-ну…»
– Психотронные зеркала. Классика. – Умняша покачал камерой. – Цель – вызвать внутренний конфликт.
– Отлично, – буркнул Пётр. – А как отсюда выйти?
– Нужно обнять свои недостатки, – подсказала надпись на полу.
– Или хотя бы признать их, – добавила вторая надпись, у которой был голос уставшего психолога.
– Я не обнимаю своё расстройство идентичности! – воскликнул Арчи. – Оно ещё не оформлено!
– Я не буду обнимать свою импульсивность, – огрызнулась Вася, – она и так слишком часто прикасается к вещам.
– Ладно, я признаю, – Пётр поднял руки, – я параноик. Но, чёрт побери, справедливый! И аккуратный!
Стенки вспыхнули мягким светом и… распахнулись.
Комната вторая: Чувствительные платформы
Комната была пустая. Почти. Только несколько плит на полу, каждая с надписью:
«Ступай на меня с уважением»
«Я хрупкая, как мечты»
«Скажи, что я красивая»
– Мы серьёзно сейчас должны комплименты делать полу? – простонала Барбара.
– Это тест на эмпатию, – сообщил Умняша. – Кто будет высокомерен, провалится в эмоциональную яму.
– Ну, ладно… – Вздохнул Базиль, наступая на первую платформу. – Ты… очень ровная. И излучаешь тепло. Наверное, ты с удовольствием хранишь следы чужих шагов, но не теряешь своей индивидуальности.
Платформа запищала от восторга и засветилась.
– Господи, – пробормотал Пётр. – Нам нужно флиртовать с плиткой.
– Это хуже, чем бар на Венере-5, – добавил Арчи. – Там хотя бы напитки флиртовали в ответ.
С трудом, нервами и несколькими подмигиваниями полу (включая откровенно смущающее признание Арчи, что «вибрации от плитки делают его днём счастливее») – команда прошла комнату.
Комната третья: «Комната-бывшая»
Да. Она говорила. Она вздыхала. Она звучала, как твоя бывшая – или бывший – или бывший холодильник, которого ты не успел заменить, но он всё ещё напоминает тебе о себе.
– Ну вот и пришли, – обиженно проговорила стена. – Вернулись. Как будто ничего не было.
– Мы… не были тут раньше, – аккуратно сказал Пётр.
– Типично! Забыл! А я помню, как вы все здесь орали на плитки, как будто у них нет чувств!
– Мы… можем пройти? – попытался Арчи.
– Конечно. Как всегда. Просто пройти. Даже не спросите, как я.
– Как ты? – спросила Вася.
Стена всхлипнула.
– Плохо. Я… скучаю по конструкторам. По тем, кто меня рисовал. Меня никто не декорировал уже тысячу лет. Я устарела!
