Короткий отрезок в несколько метров я иду минут десять, не меньше. Мне так жарко, что пот льет ручьем по спине, волосы прилипли к лицу. Когда я захожу внутрь, Арслан сидит в гостиной, напротив огромного телевизора. Одна нога запрокинута на другую, в руке — бокал с темной жидкостью, а на экране очередное кино про супергероев.
Помнится, когда-то он терпеть не мог такое зрелище, и смотрел их исключительно ради меня.
Я останавливаюсь, не понимая, что мне делать, Сабиров успешно делает вид, что меня в комнате нет.
— Что дальше, Арслан?
Он так резко поворачивает голову, когда я произношу его имя, смотрит на меня коршуном. Кажется, сорвется сейчас на крик, но я так устала, что вряд ли восприму хоть одно слово в свой адрес.
— Выбирай любую комнату.
Я не знаю этот дом, не знаю куда идти, но одна только мысль о том, что придется сделать еще шаг или два, подобна смерти. Хочется лечь прямо здесь, на прохладный пол, и уткнуться лицом в паркет.
Еще несколько секунд стою. Жду чего-то.
Только чуда не происходит, приходится ковылять дальше, кусая губу так ожесточенно, что вскоре рот наполняется привкусом металла. Ближайшая ко мне дверь — спальня, я вижу застеленную кровать, и собрав последние силы в кулак, добредаю до нее.
Падаю прямо на матрац. Все, баста, я даже если захочу — не встану. Силы высосаны до донца.
Я думала, не усну. Не смогу, как можно спать вообще, когда твой ребенок неизвестно где? Что у нее в жизни сейчас самая тяжелая ночь и неизвестно, каким будет следующий день, и может она кричит там одна, задыхаясь слезами…
Но у организма срабатывает предохранитель. Меня вырубает моментально, без сновидений, без эмоций, как будто кто-то нажал кнопку выключения.
Единственное, что я помню сквозь сон, как кто-то говорит очень близко, почти в самое ухо:
— Вообще-то, это моя спальня, Карина.
Сабиров
Захожу в комнату и как в стену врезаюсь.
Здесь она. Спит на моей кровати, волосы светлые раскиданы по подушке.
Мне дышать нечем, хочется открыть окно, высунуться туда по пояс и вдохнуть несколько раз глубоко, чтобы прочистить легкие.
Только вряд ли это спасет.
Зараза ты, Карина Варламова, маленькая обманщица. Придушил бы собственными руками, да не могу.
И ребенок ее… Чей он?
Спала с кем-то или все-таки дочь — моя?
Света из коридора хватает на то, чтобы разглядеть ее профиль, лицо нахмуренное, точно и во сне она продолжает испытывать боль. Перевожу взгляд ниже. Она в джинсах, и вряд ли сможет их снять без чужой помощи. Щиколотка опухла, значит, действительно повредила ее.
Мне таких трудов стоило не сорваться ей помогать, когда она пискнула жалобно. Но я не стал.
Не знаю, кого в тот момент сильнее наказывал, ее или себя.
Утром нужно будет вызвать врача.
Пусть посмотрит, что у нее там с ногой. Везти ее никуда я не хочу, пока достаточно того, что она у меня под присмотром.
Может, Карина в курсе, кто все это устроил, ей доверия нет никакого. Но выяснять все это я буду уже потом.
Смотрю на часы, раздумывая, есть ли смысл ложиться спать, но выйти из комнаты выше моих сил.
Стягивая с себя футболку, расстегиваю ремень.
Ложусь рядом. Это так странно, ощущать ее у себя под боком. Давно забытые ощущения расцветают заново, я смотрю в потолок,
— Вообще-то это моя спальня, — говорю ей, не надеясь, что она слышит. В доме до черта комнат, почему она пришла именно в мою спальню?
Руки сжаты в кулаки. Чтобы не дернуться, не повернуться в ее сторону, не обнять случайно. По той дурацкой привычке: когда-то мне нравилось сминать Карину в объятиях, и спать, уткнувшись в ее светлый затылок.
