Так и случилось. Приказ командующего войсками округа о назначении меня на должность пришел в конце июня. Что не мешало мне исполнять свои обязанности все это время.
В понедельник ранним утром я прибыл в Тейковский военный комиссариат, поздоровался с дежурным, знакомым уже прапорщиком моего отделения Никоненко, и наконец достиг места своего пребывания на ближайшие двадцать лет.
Да, забыл сказать, что в сюжет «Вестей» о призыве граждан на военную службу в нашей области, мой номер не вошел…
У дверей военкомата меня встретила уборщица в черном халате с пустыми ведрами. Я придержал дверь, давая ей выйти на улицу.
– Рано ишо, – в благодарность буркнула уборщица и, позвякивая ведрами, пошла вглубь двора. Я задумчиво смотрел ей вслед. Что-то из примет, связанных с пустыми ведрами, вертелось в голове, но так и не оформилось во что-то тревожное. А даже если бы и оформилось, не поворачивать же обратно. Я представил, как захожу в управление кадров штаба Московского военного округа и решительно заявляю:
– Прошу отменить приказ о моем назначении в военный комиссариат, в связи с тем, что меня там встретили пустыми ведрами…
Итак, в 8:00 я вошел в здание военкомата и хотел оглядеться. Но, поскольку сразу от порога, сделав шаг, я уткнулся в окно с надписью «дежурный», то оглядываться не понадобилось. Из окна на меня смотрел знакомый уже прапорщик Никоненко. На левом рукаве его кителя краснела повязка с той же надписью «дежурный». Кроме повязки, китель прапорщика был оснащен еще ремнем с кобурой. Только поясным ремнем, потому что с 1992-го года в армии зачем-то отменили плечевой ремень к портупее. А жаль, потому что плечевой ремень придавал офицерам бравый вид…
А еще, Бог с ним, с бравым видом, плечевой ремень не давал кобуре с пистолетом постоянно сползать вниз. Правда, плечо потом ныло…
Судя по тому, что у Никоненко кобура оттягивала ремень книзу, там тоже лежало что-то тяжелое. Неужели оружие? Я был убежден, что в военкомате оружия нет. Зачем оно им?
Первый стереотип о военкоматах в моем представлении был разрушен. Потом их много еще будет…
Поздоровались. Я попытался припомнить, как его зовут… Серега, что ли. Оказалось, Виктор.
– Еще никого нет, вы первый, – ответил Никоненко на мой вопрос, где народ с хлебом-солью и оркестр.
– Ясно, – сказал я, – другой бы обиделся и ушел… Тут можно подождать?
Вообще-то нахождение в помещении дежурного посторонних лиц строжайше запрещено. Но это в армии, а тут же военкомат. Вроде как, не совсем армия…
– Лучше не надо, – разбил следующий стереотип Никоненко, – давайте я вам отделение наше открою. Оно ведь теперь и ваше. Комиссар будет минут через пять-десять. Начальник отделения тоже. Обычно так…
Потом, подумав, Никоненко просто отдал мне ключи. Это правильно. У меня был случай, вроде нашего. Я дежурный по управлению. Раннее утро. Жду командира дивизии. Раз двадцать выглянул на улицу, нет и нет. И тут заходит незнакомый офицер, как оказалось, вновь назначенный в нашу дивизию на какую-то должность. Все, как положено, с документами, с предписанием. И я решил проводить его в кадры, там была пара стульев, где он мог бы обождать прибытия командования. Не помощника послал, не бойца-дневального, сам. Думаю, расспрошу, кто таков, куда и откуда. Только еще раз выглянул из штаба на аллею, по которой должен прибыть командир. Ага, нет? Ну, пошли… Ровно через минуту я уже мчался обратно на могучий рев командирского голоса.
