Смерив нас взглядом, он взял коня за уздечку и тоже пошёл пешком. Впрочем, поляна была небольшая, и уже через минуту мы вновь вошли под сень леса. Тут он был моложе, ветки ниже, приходилось уворачиваться и придерживать их друг для друга, ещё и корни под ногами. Идти и так сложно, нам в любом случае было бы не до разговоров, но при Вортаме горло само по себе трусливо занемело, что и захочешь что сказать – не сможешь.
Маг шёл напролом, как медведь, порой продираясь сквозь листву с полным безразличием к собственной одежде. Впрочем, на чёрной ткани, в которую он с ног до головы был затянут, не появилось ни зацепочки. А вот я рубаху порвала. Ничего, потом зашью, у меня на смену ещё одна есть. Хвала богам, спустя полчаса лес превратился в буковый, и идти стало легче.
Эстэриол шёл следом за Вортамом, я за женихом, а Ниамо, уже традиционно замыкал отряд. Вороной тоже выглядел послушным и за хозяином шёл без понуканий. Тоже маговыращенный? Или просто породистый? Надо будет потом у Эстэриола спросить, он-то точно такие вещи видит.
Когда долго идёшь, не имея возможности почесать языком, хочешь не хочешь, а полезут мысли. Я два часа украдкой бросала взгляды на чёрную спину, стараясь не задумываться, но, как часто бывает, мысленный поток подхватил и унёс.
Так и не поймёшь – кто он? С виду вроде человек, хотя волосы больно чёрные. И глаза. Может, ярру где-то затерялись в роду? Они тоже почти все темноглазы и черноволосы, если не сбривали всё по островной моде наголо. Но ярру все смуглые, иногда почти коричневые, как руки крестьянина к осени, даже зимой почти не бледнеют, а у этого мага кожа светлая, как у человека. Обычная. А скулы на эльфийские похожи. Там и не понять, что намешано. Хотя ведь мастер Хилем говорил когда-то, что всем плевать, какого ты рода, если сам по себе чего-то стоишь. А Вортам, уже по осанке было ясно, стоил весьма и весьма много. И даже несмотря на то, как он смачно харкнул в траву, я не посмела бы усомниться, что он истинный эо.
Интересно, а лет ему сколько? Профессору Алериксу уже триста двадцатый миновал, как Эстэриол рассказывал, но ректор и выглядел немолодым. Мудрым, повидавшим жизнь, почти всесильным, но уставшим. Спокойным и надёжным, как стены Светоча. Но Вортам не похож на Алерикса абсолютно. Ему можно с готовностью дать и тридцать, и триста тридцать, и даже не угадаешь, что ближе!
По внешности мага возраст определить невозможно. Это как у тигров и у эльфов – глаза в основном стареют, а кожа юной может быть, будто только в совершеннолетие вступил. Впрочем, Вортам всё же не походил на нашего ровесника, я уже заметила, что маги предпочитают оставаться в более зрелом, матёром возрасте. Интересно, это для того, чтобы народичи уважительнее относились? Или самим нравилось? Я знала, что маг может сам выбрать себе возраст. Перегнать не получится, а вот остановить в нужный момент – пожалуйста. А оттуда ещё и назад скинуть десяток-другой, если очень захочется. Не сразу, конечно, но за пару недель помолодеть до юного возраста мог почти любой маг средней силы. Как-то это было связано с даром, поддерживающим жизненные силы в теле.
Одарённые могли жить столько, сколько им самим хотелось, игнорируя такие банальные и обязательные вещи как старость и немощь. Маг мог сам выбрать себе возраст, сам решал, сколько будет жить. Если, конечно, не случалось чего-то непредвиденного, но что-то я мало слышала о магах, умерших своей смертью. Люди рождались и умирали. Гномы, фири и прочие расы, даже эльфы с тиграми – все были подвержены старости в той или иной мере. Но не маги.
