Эстэриол говорил мне, что сила даёт возможность магу не только менять окружающее, но и самого себя. Проснувшаяся и вспыхнувшая магия порождала внутри хрупкого смертного тела жизненную мощь, данную богами, и дальше жизнь принадлежала магу. Жизни же прочих, как и было испокон веков, были частью мира, власти над которым смертные не имели. Их дар спал и, со временем, так во сне и потухал, не родившись, а за ним погибал и народич. Многие маги переживали своих родных, друзей и любимых.
Интересно, а скольких пережил Вортам? Скольких он потерял? Может, поэтому он такой? Злой, нелюдимый. Чтобы не привязываться больше ни к кому...
На этом нить моего рассуждения оборвалась тихим шипением впереди. Вортам остановился, вспоров листву чёрным сапогом, обернулся резко, взметнув чёрными локонами, и прошипел:
– Хватит уже мне кости перебирать! Уйми свои сопли, девчонка! Романтику в книжках искать будешь. Если у тебя так гормоны неймутся – иди в кусты со своим сопляком да успокойся!
Я густо покраснела, вмиг растеряв все мысли, а Вортам сделал пару шагов в нашу сторону, глянул на вжавшего голову в плечи Эста и опять обратился ко мне:
– И да, чтобы пресечь, наконец, сопливый поток твоих фантазий. Да, я человек. Во всяком случае, был. Да, мне ОЧЕНЬ много лет. И нет, я не терял толпу друзей и возлюбленных, которых ты уже приписала мне. За всю свою жизнь я любил одну лишь мать, и она отлично чувствует себя там, где она сейчас. Всё! А теперь успокой, пожалуйста, свой нескончаемый поток примитивных домыслов и дай мне отдохнуть от вашей глупости хоть часок!
Так стыдно мне никогда не было! Будто без спросу полезла в чужую спальню и меня там застукали роющейся в чужом белье! Чуть не заплакала от стыда, но тут же принялась остервенело думать о траве, листьях, птичках, солнышке, дыре на боку, жужжащей мухе и пятнышке на штанах. О чём угодно, лишь бы и мысли не допустить о маге в чёрном!
Даже не видела, как он отреагировал – слепо пошла за Эстэриолом дальше, когда Ниамо деликатно подтолкнул меня мордой в спину, не видя, а больше ориентируясь на звук шагов. Это было похоже на упражнения для концентрации, которые делала Инори в Светоче. Я пробовала пару раз, а потом смирилась, что не получится. Да и зачем мне-то? Я ведь не маг! А теперь, гляди ж ты, пригодилось! Надо было больше тренироваться…
Ближе к вечеру, когда солнце уже грозилось опять начать выжигать глаза сквозь прорехи в листве, мы остановились на очередной короткий привал. Вортам оставил коня с нами, а сам отошёл в кусты. Мне и самой хотелось, но голова настолько взбурлилась, что дальше было уже невозможно! Я села на землю и расплакалась.
– Эй? Эй, Аябэлька? Ты чего, родная? – Эстэриол присел рядом и положил руки мне на плечи, пытаясь заглянуть в лицо. – Устала, да?
Я подняла глаза и постаралась улыбнуться:
– Да ты сам, вон, пришибленный какой-то. Ничего, я уже успокоилась, не волнуйся!
Я всхлипнула, потрясла головой, высморкалась и встала. Полегчало. Может, даже ещё полчаса смогу продержаться. Как же бедная Инори такое выдерживала каждый вечер?! Я-то остановиться могла в любой момент, поэтому дольше четверти часа и не высиживала, а тут без права на ошибку!
– Эст, – шёпотом обратилась я к жениху. – А почему он с нами-то пошёл?
– Это правило Ордена, – так же негромко пояснил Эст, – помогать младшим членам, если они сами не могут справиться. Хотя тут не в правилах дело.
